Тебе дарил рубины пылких рец,
Ссыпал в подол экспромтов изумруды,
Лишённый дамских ласк седой малец,
Сбежавший в никуда из ниоткуда.
Матросил всласть бабульи телеса,
От чутких фраз охудевала Фрося.
Неделями порою не слезал
С неё стервец. А тут убёг без спроса.
Старушка сплинит. Косяки депеш
Морзянкой безутешной строчит в
Смольный:
Верни, Ильич, мальца и зуд утешь
В колоколах набухшей колокольни.
Душою в душу жили. Нынче - врозь.
Слинял, разбередив сердечка струны.
Такая видно бабья доля Фрось:
Сопранить, хныча в ночь колоратурно,
Садиться на диету и шпагат,
Гадать с котом над гущею кофейной,
И слать всех тех, кто рифмами богат
В немытое депо ядрёной фени.
Читал Ильич, прихлёбывая чай,
И улыбался с фирменным прищуром:
Ты, Ефросинья, зря там не серчай -
Дождись гонца с орангутаньей шкурой.