Агарь
1.
– Пойдем, Агарь, – Сказала мне старуха, –
Ждет Авраам, поторопись слегка.–
И повела, не выпуская руку,
Свою служанку в спальню старика.
Старик, старик… Сторгуемся без торга, –
Получишь сына, Бог тебя храни…
Но он заговорил! И от восторга
Я на колени пала перед ним.
И, позабыв про все, чем дорожила
В родном, незабываемом краю,
К натруженным ногам, в распухших жилах,
Неслышно положила жизнь свою.
Огню речей, хоть мало понимала,
Вселенскому огню, не зная сна,
Внимала я. Того, чему внимала,
До смерти не сумела осознать.
Но помнится отчетливо и ярко,
Племен объединявшая сердца,
Неистовая воля патриарха
И ясная улыбка мудреца.
2.
Лишь одного мне жаль: доверив тело
Наложнице, надменна и умна,
Твоей душой владела без предела
Седая госпожа, твоя жена.
Кто любит ложь, – я стар, найдешь моложе. –
Кто правду, – ты мне больше не нужна,
И на тобою обогретом ложе
Царит боготворимая жена.–
И ты, когда я Сару изводила
Насмешками, ты знал, как трудно жить
Мне без тебя, и видеть Измаила
На стареньких коленях госпожи.
Но, господин, мне стыдно и доныне
За рабский гнев неравенства, он был
Причиною мольбы, – гони рабыню –
Да и ответа, – с нею Измаил. –
И обнищал мой одинокий ужин,
И о печали новой известил
Младенца плач. Служанкин сын не нужен,
У Сары свой, зачем вам Измаил?
Когда же чадо, ласковое с виду,
Чуть подросло, тогда, по мере сил,
Стал вымещать на нем мою обиду
Курчавый властный мальчик Измаил.
3.
Изгнанники, пустынею блуждая,
Молились мы. На волос от беды
Молились, навсегда освобождая
Любовь из рабства ревностной вражды.
Среди унылой сирости природы
Нам подал Бог и воду, и еду,
Пообещав: «Курчавые народы
От Измаила я произведу
Нет, не умрет он. Авраама чадо
Для замысла великого живой
Мне надобен, для черных и курчавых
Народов, что начнутся от него.»
И в свой черед, не поздно и не рано,
Улыбкой, покоряющей сердца,
И волей, порождающею страны,
Стал Измаил напоминать отца.
Напоминать его, кем дорожила
Без помысла, что после воспоют,
И день, когда к ногам, в болящих жилах,
Неслышно положила жизнь свою.
2005 г.