Я рассёк улицу дробью
к гаражам — городским грыжам.
Солнце с усмешкою злою
скачет за мною по крышам.
Толпами — гекатомбы,
жертвы своих желаний.
Пермские катакомбы,
тонны скелетов зданий.
Просится к аппарату
невыразимое слово,
первопричинная рвота —
вот она ваша основа.
Крошится птичьим счастьем
парадоксальность жизни.
Скорчатся чьи-то части,
кончатся чьи-то письма.
Существовать в парадигме
спирта, стихов и песен
кажется неизвестным.
Нужно ли? Интересно.
Смысл догорает на стёклах —
город стучит зубами.
Все силуэты в окнах
могут быть, в принципе, нами.