день миновал, прошел хромой походкой -
смотри, как раскачало ветром фонари;
я пребываю между закусью и водкой
уже сорок часов, если считать с зари.
часы, что уронили голову на грудь,
молчком глядят в кривое отраженье:
я знаю, что я должен повернуть
себя и их, чтобы начать движенье.
зрачок перемещает руку по кривой –
от полного бессилия к бутылке
и та, словно борясь сама с собой,
сбивает все и тычет, словно вилка.
но пальцы все же собираются в щепоть
и, повисев над черствой хлебной крошкой,
вдруг тычутся по телу – дай, господь,
прожить без этого всего еще немножко…