Как известно, окончание осенне-зимнего периода и отопительного сезона на просторах нашей замечательной страны наступает примерно в середине апреля. По этой причине к последним числам мая не только в голове хозяйственника уже должен быть готов план подготовки к началу следующей зимы. Должна быть утверждена и направлена в высшую инстанцию соответствующая бумага с перечнем работ, сроками исполнения и фамилиями ответственных исполнителей. Чтобы инстанциям было известно, на ком можно отыграться в случае чего.
Докладывать в высокие верха о проценте выполнения плана надлежит раз в две недели, во всяком случае, это касается учреждения, где я с давних времен социализма имею счастье трудиться (правда, счастье чаще имеет меня, чем я его).
Желание воплощать в жизнь любые планы всегда горячо и похвально. Увы, оно не всегда совпадает с возможностями, а если сказать точнее, чаще всего по разным причинам совсем не совпадает. Это касается и планов подготовки к зиме, так что отчитываться приходится в установленные сроки, невзирая на то, что реальное положение дел зачастую отличается от отчетных данных. В общем, крутимся, как можем.
Так к чему это я... а-а-а, к тому, что десять лет назад стояла такая же августовская жара, мы так же готовились к зиме в условиях крайней нехватки денег на ремонтные работы и так же рапортовали о том, что все идет по графику, хотя ни хрена оно по графику не шло.
Именно в такой ситуации, как нельзя более кстати, к нам пожаловал проверяющий из Москвы. Парень совершал объезд учреждений здравоохранения СКЖД на предмет проверки их готовности к началу отопительного сезона. А у нас полное бездействие... прямо сказать, конь не валялся: на работе я, моя напарница и наш единственный специалист на все случаи жизни – слесарь-сантехник, пребывающий в обычном для него состоянии: с бодуна.
Проверяющего встретили должным образом, рассказали ему о том, сколько мы купили снеговых лопат и фуфаек для дворника ну и прочих таких же важных вещах. Теоретические выкладки о наших успехах в деле подготовки к морозам его не устроили, и он решил осмотреть теплотрассу. Главный врач, ныне покойный (жаль, отличный мужик был), предложил ему сперва отобедать с дороги, а уж потом инспектировать.
Пока они обедали (с коньяком, само собой) мы втроем предприняли аварийные меры: вдоль здания лечебного корпуса растянули в длину трубы все, какие нашлись в подвале. Положили поперек тротуара кислородный баллон, шланги и маску, поставили генератор. Нарядили нашего сантехника в железнодорожную оранжевую жилетку, усадили верхом на трубу. В руки дали молоток. Когда на горизонте появился смачно отобедавший проверяющий в сопровождении главврача, слесарь начал изо всей дурацкой мочи колотить по трубе, производя ужасный грохот и стараясь при этом не свалиться с трубы. Инспектирующий товарищ увидел и услышал ход работы во всей красе издалека и ближе подходить не стал: и так видно, что все идет своим чередом. На этом проверка закончилась.
Само собой, через некоторое время по результатам проверки мы получили акт. В нем было написано, что работы ведутся по графику и с полным напряжением сил. Помнится, главврач тогда хвалил нас за смекалку, хохоча.
Отопительный сезон в тот год прошел в штатном режиме, потому что к началу зимы мы успели сделать все, что было необходимо...