Без упоенья взлетал, или падал на дно,
не устрашаясь,
входя в управляемый штопор.
Жизнь моя – секонд,
её кто-то прожил давно,
и, оставляя другим, постирал и заштопал.
Всех её вытертых швов я в уме не держу,
зная, что прочно сострочены,
к службе пригодны.
Чётко живу, запуская режим дежавю,
не на мгновенья, а на быстролетные годы.
Мир, мы знакомы.
Мы пересекались уже,
может быть, в этом же городе, прочном и старом,
на перекрестке истоптанном, на рубеже
осени,
в августе столь же от зноя усталом.
В нем пока все ещё ярко и раскалено,
пусть первоцветье поблекло, пожухло и смято.
В общем, я знаю, чем кончится это кино.
Но не могу оторваться –
так здорово снято.