. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . «Два чувства дивно близки нам —
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . В них обретает сердце пищу:
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Любовь к родному пепелищу,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Любовь к отеческим гробам…»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . А.С. Пушкин
Мои побеги из дому за кладом
Сродни походу Шлимана за Троей.
Сверкало тело в дырах под заплатой,
Но мир мечты божественно устроен.
Тянули вдаль египетские ночи,
Где Мемфис лил укор в лежачий месяц,
И плыли звёзды в тот кровавый сочень,
Где илы Нила жизнь со смертью месят.
Не ведая ни горя, ни рутины,
Искал на поле грёз у Эльдорадо
Зарытые пять сольдо Буратино
И гульдены на острове пиратов.
Пускал стрелу на сказочном болоте,
За вьюгой шёл, играя с ней в паяцы.
Весной являлся ключик в позолоте,
Да он замков от истины боялся.
Томила ль жадность душу мальчугану,
Питала ль алчность силу и потугу?
Мои ответы птицей в небе канут,
Пройдя судьбу по солнечному кругу.
Корысть была неведома мальчишке,
Тянула вдаль таинственность открытий
И вечный зов романтики из книжки,
И юный вздор, замешанный на прыти.
Забыты ли рассветы в Зурбагане,
Потеряны ли крылья Джонатана?
Мой клад затерян в мифах меж богами,
А сам я без ответа, небом данным.
Ах, те корыта с трещиной по днищу,
Ах, быстрый вдох и выдох междометий,
Ах, принцы лис, за ними принц и нищий,
Ах, тонкий слой из окислов на меди.
Из тех побегов выросли побеги
Великой тяги к отчему жилищу.
Любовь пришла в беде ли, в нежной неге
К родным гробам, к родному пепелищу.
2017