(manens rea, лат., постоянно обвиняемая)
Я забываюсь средь многих спален.
Я покрываюсь навеки сталью.
Риск заболеть мужиком минимален,
Если в душЕ ты одна.
Я опускаю ладони всё ниже,
Молча скользя по пленочной крыше.
Как-то мужчин я вокруг не вижу,
Хоть и дошла до дна.
Я допускаю за нежность глубже.
Я становлюсь для кого-то уже.
Быть так не может, что кто-то нужен.
Пусть кто-то в этом и ас.
Высокоморальные джентельмены,
Вам допустимы любые измены.
Ну же, достаньте свои "вложенья",
И я "порадую" вас.
Чем же я хуже, чем ваши жёны -
Утром шарахаться от прокаженной?
Плоти стесняетесь обнаженной?
Nature без всяких прикрас.
Вы же, прекрасные гордые леди,
Строго сидящие на пиетете*,
Висьнете, право, на каждом атлете!
Но не такие как я?
Не изменяли вы мужу ночью,
Днем лицемерные лица корча?
Ну, а на мне так как будто порча.
Прямо в глаза, не тая.
Преподносили, что муж не подсуден.
Но для меня вы как будто судьи.
Кто же вы сами, бл..ди иль люди?
Задумайтесь всё же над сутью.
Вы же мужьям отдаетесь за деньги,
Меняя алмазы на членчик пегий,
За тачку вставая на четвереньки
И раком за горный лютик.
Долго рыдала живая Джульетта -
Никак не забыть Ромео миньета.
Ромео нашла на просторах Инета.
Но он, увы, пидорас.
Я примеряю к себе проститутку
Наверное, целые пятые сутки.
И, застегнув яркокрасную куртку,
Опять выхожу на плац.
*в данном случае от лат. pietas «набожность, благочестие»