Скажи, по какому же праву
ты в жизнь так ворвался мою,
что чашу любовной отравы,
себя не жалея, я пью?
Она как наркотик, как зелье
и горечь хмельного вина,
лишает былого веселья,
а ночью спокойного сна.
Томима отчаянья жаждой...
Добей же меня, уничтожь!
Мне б в плен тебе сдаться однажды.
Ты пленных, увы, не берёшь.