Из цикла "Предание веков"
В садах Евфрата негой утомлен
Владыка ста земель и ста народов
Надумал возвеличь Вавилон
И запросто сходить в чертоги к богу.
Царю ли о высоком не мечтать?
Плеснул в ладоши – писарь в тронном зале,
К папирусу привешена печать,
На рынке застучали топорами.
Невольники и люд мастеровой –
Кто камень бьет, кто дерево подносит.
И с каждым днем все выше новый дом,
Но с каждым днем все яростнее грозы.
Все тяжче, все бессмысленнее труд,
И небо все темней и тучи гуще,
И молнии все чаще в гонги бьют,
Грозя и заводилам, и подручным.
Конца и края злоключеньям нет –
Леса дрожат и стены, явно, пляшут.
Но мастеру за все держать ответ,
И недодел отмщеньем царским страшен.
В тот день, когда смешались языки,
Не доведя последних две ступени,
Надумал зодчий с жизнью счет свести,
Но просветилось сумрачное небо.
И молвил бог строителю: «Остынь,
Трудом напрасным честь не преумножишь.
Крепи ворота, поднимай мосты,
А башня будет выстроена позже.
Гордыне похвалу не воздаем,
Здесь, сколько не мости, – не будет мягко.
Твой зиккурат возвысится потом,
Когда не кирпичи возьмут для кладки».