Он спал и –
Стив срал благополучно и:
хватит. Спал. Кинги спал и наблагополучно наблюдал свой
сон. И окончание: эти сволочи, дерущие диван. Сволочи, дерущие –
в комнате был не один лишь диван: кресло, прочее; драный коврик на спинке кресла, туалетная бумага, пропитанная кошачьей блевотиной, на полу, пара носков у ножки компьютерного стола.
Вязкий дым электронного курева стоял повязкой на глазах пространства. Стягивал обзор. Дыхание закупорила игольница искр электронных. Как оказалось, нетрудно убедить других, что вы – нет, все вы – не в общей лодке. И эта сырая тяжёлая взвесь поздним вечером, дождь о трёх видимых безоружным оком измерениях.
Оно началось после аварии – несчастного случая, когда В. размозжило бедро и ногу. Сволочи, – так и хотелось обмолвиться: эти сволочи, дерущие диван, – уж они-то – эти тут как тут; голос-призрак супруги: малышка. Да, "малышка" драла "диван". Дьявол подрал их – сволочей дерущих – дерущих ...диван. Кошмары, страхи, обобщённые в неотступныом предчувствии физической смерти. Сволочи, дерущие "диван".
Когда видишь целый куст зрачков, и смородиной забить готов белковые молоки, студни глаз: эти сволочи дерут твой.
Речь, письмо – музыка в совершенстве, – письмо, речь. Джаз – разумные классика, авангард. Речь, в свою, мыслящий вертикально джаз. Метафора, письмо, речь – особенная ирразумность, тишина-лист, лишённый жестов, знаков -- насекомых и жестов письма; бессмыслица особенная, джазовая, игровая, в духе безусловного намерения, непалиндромная гармошка здессейчасного, кристальный разворот
прозрачного.
И окончание: сволочи, дерущие диван.
Достигая метафоры –
гасим свет, тишину
неисписанную, голый лист, неисправную.
Собирательность жестов письма. Твой колодец меж звёзд: это – время –
исключение, обманка, обман.
Подмышки засвеченной ночи.
Исключительного слезятся бесцветно покровы. Исключительная повседневь. Вот сейчас – окончание.