У меня две головы,
Но только один голос,
У тебя две руки,
У меня четыре лапы,
Я тяну их к звёздам,
Но звёзды всё выше,
И в глазах уже двоится,
"А то смогла бы".
***
Под ногами – все,
Кто так же думал, что вечен,
Под ногами человечий мир,
Что так бесчеловечен.
***
Бегущие толпы!
Взволнованные массы!
Под стеклянным колпаком,
С богом из пластмассы,
Которому давно оторвали руки,
Пририсовали х*й и взорвали со скуки.
***
Если хочешь взлететь – взлети,
И не думай о том, что рухнешь,
Если хочешь гореть –
Свети, свети,
И не плачь, если потухнешь.
***
Жалки попытки украсить то,
Что итак красиво:
Семь ложек сахара в чай,
Взбитые сливки – в пиво.
***
Птицы пели,
Когда мы шли на убой,
Когда падали солнца –
Птицы выли.
Рухнули,
Расплескались на нас,
В наших порах смолой
До поры застыли.
***
Воин стоит ста солдат,
Но нас, конечно, не считали,
Чебурашка был бы рад
Такой фиговине из стали.
***
Среди вьюг и метелей ты слышишь привет
Из вечного солнца, вечного лета, вы
Снова будете валяться в траве,
Хоть и не факт, что доживёте до этого
***
Суд идёт,
Время не ждёт,
У вас слишком много мыслей,
Суд идёт,
Суд идёт
Незаметно прошедших жизней.
***
Мой собутыльник,
Я приветствую тебя своим щитом!
С чем ты пришёл, с чем ты залез
На это дерево, в мой дом?
(Штопор, как водится, не нужен?)
Мой собутыльник, мы себя отложим глупо на потом,
Welcome to Alcoholillusion.
***
Вот и всё: ты стал собой,
В драме концов и начал
С в кровь разбитой губой
Ты стоял, смотрел и молчал.
Под тобой раскинулся свет,
Притихший перед грозой,
"Нет" в значении "нет"
Красной стечёт полосой.
***
Детские крики в пустом дворе,
Скрип качели растянут всё шире,
Что-то случилось – надрывный плач
В пустом, уснувшем средь бела дня мире.
***
Это светло,
Это по запаху чем-то похоже
На опьяневших от неба прохожих,
На под дождём чьи-то белые плечи,
На купола и церковные свечи.
***
И Гитлер нуждался в каком-то тепле,
И Сталин нуждался в каком-то тепле,
И я нуждаюсь в каком-то бухле,
Вот горечь дневная,
А вот и солнце во мгле.
Вот солнце в бутылке,
А вот и слёзы на дне.
Вот дно молотилки,
А вот и солнце во мне.
***
У него кончалось время
Аренды тела,
Он пытался рассказать мне –
А горло пело,
И даже о том, сколько мы платим за аренду,
Хотел он раскатать по огромному стенду.
***
Мой монолог останется
Монологом,
И потолок не рухнет,
И пол не треснет,
Мой бог – не станет
Признанным богом,
Моя песня не станет
Чьей-то любимой песней.
2007-2008 (кое-что частично редактировано позже)