Верь в мечту. У неё есть приятная особенность — сбываться.
Виталий Гиберт.
Каждый год из окна я наблюдаю, как вдали проплывают автомобили, школьники идут в школу, а взрослые торопятся на работу. Каждый год я вижу, как кружится метель, капают капели, пестреют клумбы и танцует под музыку ветра листопад. А самое главное — я вижу, как из нашего дома выходят дети с родителями. Из нашего детского дома…
Они радостно обнимаются, новые родители дают ребёнку шарики, и он отпускает их в голубое небо. Разноцветные рожицы пролетают мимо моего окна и задорно подмигивают. А мне хочется от этого только плакать.
Меня зовут Витя. Мне 8 лет. Я не знаю, где моя мама, как её зовут и как она выглядит. Единственное, что я знаю — это то, что она оставила меня в родильном доме. Кажется, я родился слабеньким. А она просто оставила меня и ушла.
Вы спросите: что я о ней думаю? Несмотря на то, что произошло, она была, есть и будет для меня самой лучшей матерью. Я люблю её.
Многие ребята говорят мне, что невозможно любить человека, которого никогда не видел. А я не верю в это. Получается, что я люблю человека, которого, возможно, нет.
Был солнечный денёк, когда Валентина Васильевна — «наша мама», решила устроить урок рисования. Тема была такая: «Как я представляю свою семью».
Наш урок длился сорок минут. Девчонки что-то черкали на листках цветными карандашами, а мальчишки не жалели акварели. Передо мной лежал чистый альбомный лист. Я просто не знал, что можно нарисовать, ведь ребята были правы — я не знал, как выглядит моя мама, а про отца я и вовсе молчу.
Когда пришло время сдавать рисунки Валентине Васильевне, чтобы она потом украсила ими коридор, мне пришлось сдать чистый лист. Расстроенный, я ушёл в свою комнату.
Я даже не заметил, как в мою комнату зашёл мой друг — немного похожий на Ёжика из «Смешариков», такой же лохматый и в таких же смешных очках. Его звали Гоша.
— Вить, почему ты ничего не нарисовал?
— Вы ведь сами мне говорили, что нельзя нарисовать то, что никогда не видел.
— Но, Витя! Ведь можно и помечтать. По-моему, нам дают замечательную возможность для этого.
— Знаешь, Гоша, как бы это ни звучало, но я не переношу иллюзии и мечты. Мне нужна реальность.
— Нельзя жить без мечты, одной реальностью. Человек без мечты, как моряк без моря. Нельзя жить одним днём и ни на что не надеяться.
На то, что мне сказал Гоша, я ничего не ответил.
Ночью я долго не мог заснуть. Луна сквозь лёгкие занавески освещала комнату. Ветерок из открытой форточки приятно трепал волосы. А я всё лежал и думал над словами Гоши. Как это — жить, мечтая о чём-то? Просыпаться утром и думать о мечте? Засыпать в обнимку с мечтой? Как это? А о чём можно мечтать мне? Или о ком? И тут меня осенило…
Я встал с кровати, достал из стола альбомные листы и цветные карандаши и начал рисовать при свете Луны. Мой рисунок получался таким красивым. Мне нравилось вырисовывать каждый локон своей воображаемой мамы, каждую морщинку на лбу отца и каждый маленький пальчик братишке-малышу. Немного подумав, я подрисовал рядом собаку. Она была светлая и умела улыбаться. Закончив, я убрал карандаши в стол, повесил рисунок над кроватью и лёг.
Я долго смотрел на него и пытался представить, что это моя семья. Что по выходным я гуляю с ними в парке, что дрессирую собачку, а потом мы все вместе едим мороженое.
Наконец, я заснул. Мне приснилась моя новая мечта.
Пролетело много дней, и я уже, кажется, совсем потерял надежду. Мне казалось, что всё вокруг обман. Я думал, что Гоша просто решил надо мной посмеяться и выдумал что-то про мечту. Моё настроение совсем пропало, но тут появилась запыхавшаяся нянечка Галя и сказала, что пришла молодая девушка, которая желает стать приёмной мамой.
Все засуетились. Девчонки убежали повязать бантики на косички, а мальчишки пошли расставлять на полках свои книги и артиллерию.
Валентина Васильевна собрала всех нас в столовой за огромным столом. Все сидели взволнованные и серьёзные. Всем хотелось понравиться новой гостье.
Наконец в столовую зашла нянечка Галя, а за ней девушка. Кажется, она была совсем молоденькая. Озорные светлые кудряшки спадали с плеч, а глаза светились задорными огоньками.
— Привет! Меня зовут Нина, — поздоровалась она.
Мы встали.
— Ой, ребята, сидите! Я ж не учительница. Сидите. — Нина покраснела и попросила Галю:
— Принесите пакетики, пожалуйста.
Галя принесла маленькие подарочные пакетики, и Нина раздала их нам. В пакетах были конфеты и брелок в виде мягкой игрушки. Мы поблагодарили её.
Нина провела с нами много времени. Она успела заплести девчонкам красивые косички-корзиночки, а с мальчишками даже немного поиграла в войнушку.
Незаметно наступил тихий час. Мы стали готовиться ко сну. Нина пошла к Валентине Васильевне. Наверное, для того чтобы та помогла сделать ей выбор.
Я лежал на кровати и не мог заснуть. Глупо, но я представлял её своей мамой.
Дверь отворилась, и в комнату вошла Нина. Она на цыпочках подошла и села на стул рядом с моей кроватью.
— Ух ты! Это ты сам нарисовал? — удивилась Нина и показала на рисунок.
— Да, сам. Это моя мечта, — гордо произнёс я.
— А у меня есть и муж, и сын. Всё как на этом рисунке. Моего маленького сыночка зовут Влад. А мужа — Антон. И собака у нас есть. Светлая с коричневыми пятнами. Девочка, её зовут Дора.
Я улыбнулся Нине и сел в кровати, прижавшись спиной к стене.
— Ты говорил, что это твоя мечта. Хочешь, чтобы она сбылась? — Нина посмотрела мне прямо в глаза, и я сказал:
— Да.
***
Я иду по засыпанной листьями дорожке. Под ногами приятно шуршит. В руках у меня красивый букет белых хризантем.
Я несу его своей маме.