Ты наш кумир, я пришел поклониться,
Не потому ли, что стал часто сниться?
Ну не молчи, я в гостях у тебя,
Вот и седая моя голова
Также склонилась, от дум, как твоя.
Думай, не думай, я жизнь посвятил,
Той же заботе, в которой ты жил.
Только до славы твоей не дожить,
Как бы безвестность свою пережить.
Памятник Пушкин с выси говорит:
- Огнем после смерти пусть слава горит.
Мы в мире загробном все, будто, равны,
А в жизни нам с лирой проблемы одни.
До меня не тянись, оставайся собой,
На вершине своей со своей красотой.
За истину правды хватайся рукой,
И пусть если с ней потеряешь покой.
Я подожду тебя на небесах,
У райских ворот и с бокалом в руках.
За это мы выпьем, и станем, как братья
И пусть нам Парнас обещает объятья.
- Я ж безвестный поэт, боже мой,
Неужто я выпью за это с тобой?
За мною поклонников нету толпой.
- Да не было их и у гроба со мной.
Это, в общем-то, не беда,
Что за тобою не стоит толпа.
Мне фраза: «Собаке собачья смерть».
Напутствие к гробу тоже была не в честь.
Поклонников не было, я и не ждал,
Большого почета по жизни не знал.
Да и над Христом надругались крестом.
Но считают ныне все истины отцом.
Мне мученик слова любой, как родной,
За это и выпьем у Рая с тобой,
Так как для поэтов, с истиной своей,
Проклятье по жизни, это наш крест такой.
***