Доведут тебя до драки,
хоть ты скромен, мил и тих,
свежесваренные раки,
если будет мало их.
Точно древние солдаты,
как в хоккее вратари -
замурованные в латы.
Раки - мягкие внутри,
в твердом панцире - снаружи.
И стремится человек
изловить себе на ужин
рыцарей ручьев и рек.
Я люблю десятиногих,
и, вступив в ручья струю,
подбираю одиноких
и в садок к друзьям сую.
Что усов топорщишь шпаги?
Поднял на кого клешни?
От тебя я в полушаге,
успокойся и нишкни!
Но, как чувствуют, собаки,
мой охотничий азарт!
Расползаются все раки,
пуча в ужасе глаза.
От следов своих аллеи
оставляют на песке,
и застенчиво алеют,
оказавшись в кипятке.
Они сварятся без боли
(аппетит в сто раз сильней),
не жалейте только соли
и укропа вместе с ней.
Гордо высится на блюде
краснорачья гора.
Я как рак - ценю безлюдье
(когда раков есть пора).
А где раки, там и пиво
поместилось на столе,
эти вещи без разрыва
существуют на земле.
Ох, объелся я, однако,
под капелью моря брызг,
полведра отборных раков
я разрушил и разгрыз.
Не судите меня строго,
утверждал еще Тацит:
не бывает раков много,
это блюдо – дефицит.
Кто откажется на ужин
скушать раков пару дюжин?!