Проснулась – нет его… Комочком одеяло
осиротевшим утром плюхнуто в постель.
Ушёл… ушёл… не думая ни мало
забрав девичьих грёз наивную кудель.
Прощалась ночь хрустальными слезами,
солёной жалостью смакуя бантик губ.
Не стал будить… ни лаской, ни словами:
в своём уходе он немилосердно груб.
Зачем шептал, надеждой соблазняя:
бесчестьем вырвана нетронутая честь.
Но, ведь, поверила, сама прекрасно зная,
как мягко стелиться податливая лесть.
С рассветом сон утешил незаметно.
Размытым образом привиделась беда,
в подушку впившись ноготками тщетно…
Так уходила её юность навсегда.