Джонни смотритель. Живет на скале у моря.
Джонни от ног до усов просолен.
И когда кто-то приходит к Джонни,
Тот запирается и говорит, что болен.
Кто его знал, говорят, что смотритель весел,
Знает с пять сотен местных стихов и песен.
Только однажды нашел пару старых весел
И просто уплыл, как сам говорит, "на волю".
Теперь Джонни пахнет маслом, как восковые свечи.
Свет маяка загорается каждый вечер.
Джонни бормочет: "Допустим, на море никто не вечен,
Но только не в мою смену".
И правда. При Джонни больше не бьются лодки,
Детишки не тонут в коварных водоворотах,
И даже если случится что-то,
Смотритель решит проблему.
Джонни не часто ходит по местным барам,
Ни разу на праздник в руки не брал гитару,
Не травит байки и даже ни с кем на пару
За чье-то здоровье вина не пьет.
Лишь изредка кто-то, в сумерках заблудившись,
Пьяный от запаха соли и юной цветущей вишни,
Всем говорит, что у башни слышал,
Как Джонни тихонько на ней поет.
И тот, кто слышал о песне Джонни,
Уходит после угрюмый и беспокойный.
А старики говорят, будто сами волны
Дарят отшельнику тот мотив.
Джонни-смотритель сплетням не отвечает,
Каждый раз лампу в сумраке зажигает
И временами, словно ценный секрет скрывает,
Смеется себе в усы.