Обрастая прошлым,города стареют.
Времени профиль на фасадах домов,изысканность сохраняя,
получает статус музея в зыбком пространстве,
хранителей радуя и заезжих зевак.
Размеренность будней нарушают гастроли,
суета на вокзале,разливы вод,"вотум недоверия",
воскресенье вербное "с верой во спасение"
и несущий дождь ветер северный,
в воды погружающий середину лета,лепет листьев,
в городском многоголосье растворяясь,собирает мифы,
в которых мерцающая звезда далека,как календы,
как след,ушедших лет в легенду,
где отсутствует эхо в холоде прошлого,
ротонда беззвучна в забытом парке,
там Парки всё так же прядут нить жизни,
где-то в пространстве,
куда указкой не ткнёшь и не окликнешь ушедшего лидера.
В липком закате памяти катится ускользающий литерный,
теряясь и вновь возникая из "массы покоя",
под натиском времени,старея в фотоальбоме.
Большой Медведици ковш во сны опрокинут
и загадочные созвездия,вытекая из дальнего космоса,
будоражат сознанье и память без примененья ржавеющую
в августе жаркой Тавриды.Среди вечно-зелёного шума
времена осыпаются семенами и медовой пыльцой,
дыхание древнего мира развеяно сквозняками
с горячих камней равелина в полдневный зной,
по новым дорогам и водам,в которых отражается Мироздание -
здания,ялик,лица людей,день в облаках,
одаряющих ливнем землю,путешественников,
доверяющих только себе,
цветы бегонии на балконе консерватории,
торсы Атлантов,поддерживающих балкон,
радостно прыгающих детей по лужам
и амплитуда их счастья зависит от
взлетающих в расплавленный зенит качелей.