Слушай, я расскажу тебе сказку…
Звук выражает свободу волны, пусть уляжется пена тревог…
Наберись же терпения, и прослушай до конца мелодию песни.
Время рассудит праведность наших поступков,
Мы лишь строители той пены, которую смоет волна…
Слушай, я пропою тебе истории звуков.
Душа молчит – тайна… Душа в сердце стучит – ступай смело...
Некто придумал ничто. Возьми в руки фасоль и засмейся.
Вот и все, что нужно, а остальное волна и пена,
Их ничто не отягощает. Так найди свободу в ходьбе по струнам,
Волнующим мозг, душу, и тело.
За тобой придут волки, но скажи им: «Идите с миром»,-
И они пройдут мимо…
Так и ступай, найдя в себе силы продолжать песню.
Возьми в руки фасоль т засмейся.
Слышишь – это маленький паучок запутался в своей паутине-
Он тоже только учится сворачивать мысли в звуки,
Дай же послушать ему звуки храброго сердца голосом жизни –
Почувствуешь запах розы.
Паучок остался доволен твоим вниманьем,
Мы выучили две ноты, но и на них можно опереться
Когда жизнь остановилась…
Тогда иди не спеша, и познакомься с создателем ноты ля…
Мы так торопимся в достижении цели,
Что костенеем от бега по замкнутому кругу.
Вырвись же из лап страха остаться в одиночестве,
И ступай смело, ведь ноту ля создал ветер,
А он не терпит преград.
Только не оступись в заблуждении…
Пока звучит ветер, гуляй смело, шагай смело,
Не переставая петь с запахом роз вокруг тела…
Так учился слушать сучок дуба,
Зеленеющую ветвь которого унесла рука человека.
Не обломай завязей корней своих,
Запутавшись о суету жизни.
Слушай, когда посинеешь от холода в лапах смерти,
И не прими страха в сердце –
Иди смело, шагай смело, не забыв связать три ноты.
Возьми в руки фасоль, и засмейся.
Стань волной посреди пены, задохнувшись ветром,
Вызволи из пут страха биение сердца звуком ля,
Привлеки смерть в облике синевы неба,
Сумей удержаться на корнях живого древа,
Не забудь поговорить с сучком дуба.
Зеленеющую ветвь которого срубила рука человека,
И ты поймешь, что до тебя уже все было,
А после тебя останется только волна и пена.
Так и шагай смело, ступай смело с запахом роз вокруг тела,
И не требуй, а только пой до…. пока ре еще не прозрело.
Пусть пропела душа четыре ноты не очень умело.
Она уде проснулась, и резать не стоит живое.
Разбужен разум, а он ревущему зверю подобен, когда не спокоен,
Но ты напомни ему, что после него останется только волна и пена.
Урезонь и его ударом смычка о звуки горящего сердца.
Пусть зазвучат одним аккордом душа, разум и тело…
Но не думой, что взятое вместе всегда мелодично,
Я ставлю отлично…. Пусть неумело, пусть реву подобно,
Но то, что сейчас прозвучало, то было сначала,
А это был поиск созвучий, о ми он запнулся,
И миром наполнился разум. За этим рассказом былина….
Коснись звуком лиры о заповедь соли,
Возьми в руки фасоль, и засмейся…
Две ноты сошлись воедино, о мир оперевшись.
Тук две половины встречаются вместе, и мира не делят,
Их мирра ласкает… Познав вкус фасоли, засмейся,
И ступай с миром, услышишь могучую волю волны,
Которая смоет природу фальши с пыльного сосуда, изливающего звуки.
Только будь терпеливым. Кто ми не дослушал, фасоли не скушал.
Та нота длинна, но, пожалуй, длиннее было б начать все сначала.
Подумай, а стоит взлетать, пока четкое ми не звучало?
Как не проснуться от боли, когда на кресте ты распят одиноко судьбою?
Но и сейчас шагай смело, ступай смело душою,
Ведь после тебя останется только пена, которую смоет волна.
Так что это тело? Живое оно доказать не сумело,
Что пена свободной душою родится, ты и сейчас не вздумай лениться…
Улыбнись через силу, зажав в горле фасоль,
И оторви душу от тела, чтобы она полетела, чтоб стала свободной
От копоти грязи созвучий,
Нагроможденной пороками страсти.
Крестонесущие, станьте цепью мелодии благозвучащей,
Не ошибитесь ступенями в построении сердец,
Звенящих колокольным набатом.
Так строятся гаммы в мелодии, поющих весело, и на кресте висящих,
С радостью о всех скорбящих.
Будем же строителями переливов колокольных мотивов!
Уши, скоблите уши изнутри и снаружи.
Тогда поймете, что крест – это только ваши уши,
Которыми вы все же пытайтесь слушать.
Еще не раздумали по сказке из звуков идти терпеливо?
А если в сравнение осла приведу я?
С каким нетерпением он уши таскает, но мы ли не знаем-
По роду природу ослов от людей отличают.
Так длинные уши умеют послушать фальшивые ноты.
Но знай, терпеливые уши заботливо строит природа.
Все ноты в созвучьях успей ты дослушать,
Банальными криками слух соловья не насытишь, а впрочем….
Возьми ноту ми в освященье, познаешь спасенье в волне,
От которой осталась всего лишь пена, в волне растворившись…
Спроси у осла: «Зачем так упрям?»
И ответ прозвучит не замедлив:
«Природа не зря сотворила и длинные уши!»
Мы хаосом звуков роднимся с природой…
Летящие струны, поющие струны, орущие струны,
О древние руны касаются душ обгоревшие сплавы напевов.
Так семенем пали на землю, вошедши в яйцо материнства.
Там руны вешают. Взращенные соком неволи, плоды созревают,
Какой же ты хочешь свободы, пока не родился собором
Звучанья одинокого крика природы?
Душа родилась, отбросив нечистые воды звенящего тела.
Мы семенем пали на землю, и вот колосится душа, зреет сердце,
Уже распускаются листья бутонов.
Мы дети твои, земли звонко-струнные дети.
Как знать, сколько сил отдал создатель, построив тебя не очень умело?
Так иди смело, греби смело, вместо весел возьми в руки длинные уши,
И скрытые органы слуха в себе обнаружишь.
Но и они только тот материал, который заново будешь учить слушать.
Ты понял, мир создан из запахов звука света и тени.
Как ветка сирени весною встречает замерзшие души.
Смотри же - весна! Так и шагай смело, беги смело
По распростертым лужам, разбрасывая вокруг смешные звуки.
Обмакни уши в чернила, а старые на мыло,
Чтоб волною и пену смыло, а сам бы ты стал одним слухом,
Тогда и создатель был прав, что наполнил тебя святым духом!
Пред нами врата, все дороги открыты в покои природы.
Ломай все запоры в глубине сердца, не тлей в одиночку.
Спокойною птица во клетке не будет, зачахнет скорее,
Пока не согреет любимого сердцем.
Ведь чайка летает волною воздушной…
Так слушай же птиц щебетанье, пусть крылья природы
Вдохнут в тебя силы допеть те мотивы, что духом гонимы.
Услышала? Что ж, полетай исполином приливов,
Отливов в раскрепощении, только без мщенья потом,
Когда камнем спустишься вниз, не разбившись.
Плывущий в светилах, и тверди легко под собой разумеет,
Поскольку здоровы те ноги, чьи стопы, что уши,
Только ниже октавой по струнам шагают, а ноты все те же.
Настраивай альт терпеливо, природа не зря сотворила приливы, отливы.
Так бери ноги в руки, и двигай смелее дыханье цепное.
Упала? Со стуком? Ломает безмолвье? И струны в напряге?
Доверься бумаге, и это возможно
Пиши, что пропала, но только не словом, а делом.
Пусть гнет, что березку при дубе, сломить не возможно.
А буря? Что ж, кроной прикроет могучее древо,
Ты только мелодии слушай в разрывах.
Те раны, что паузы в такте, дослушай и их терпеливо.
Не думай, мы все изучаем природу приливов, отливов,
А то, что упала? Так жизнь не пропала.
Мы греем в безмолвии сердце, а бурю спокойно встречаем
Раскатом сурового взгляда, и с пеной у рта не кичимся о том,
Что по лезвию бритвы прошли, улыбнувшись,
Взяв в руки фасоль. Так чего ты стоишь?
Иди веселее, шагай, беги смело, не зря безопасной зовется она.
Но научись с жизнью прощаться, пока не запела струна,
Стрелой обернувшись, и в сердце вонзившись,
Омытая жизнью стрела.
Мы вышли из тени светил в окровавленной пене,
Нас жалила ядом змея предрассудков, мудрейшая стерва - змея.
Все ж мы уцелели, и с криком «Ура» на гору взошли осуждений,
Чуть-чуть не лишившись ума, сошли лишь немножко
С привычной дороги, с шаблона «накатанная колея».
Так яд откровений в себе мы взлакали сполна.
А пена, что пена? Ее снова смыла волна.
Рассыпала сказку свирель на прозрачные нити судьбы,
Оркестром земля зазвучала чрез солнце, испитое нами,
И встал исполином осел, вдруг ушами захлопав несмело.
«Зачем я упрям?»- но храбро себе отвечал, -
«Я неслухом создан для дела!
Ослиные уши не сдам никому, такие вот уши нужны самому…
Сверну их в трубу, и, заржав, побегу контроктаву искать,
А ноты все те же в ладу. Труба: «Ту – ту - ту…»
Уж коли судьба возгласила, не зря нас волною носило в аду и в раю!»
Цветок, вырастая, вскипает бутоном, у завязи взяв основанье.
Размашисто лапы соцветий раскинув,
Алеет звучаньем столетий церковных напевов,
Хоралом взметая пыльцу над лугами…
Мы дружно чихаем, поймав аромата согласье.
И, выпив немного вина, себя приучаем смеяться
Букетом мелодий под шепот стальной стукача.
Так иди смелее, беги смелее с цветочной гирляндой на шее
По лезвию бритвы, отбросив советы врача.
Проявлена звуков стихия, поет оголтело весна.
Но крепче держись, ее тоже смоет волна, задев скрипкой фа.
Растем, обнажая всю душу до дна океана зрачков,
Любовью сводящих с ума… Засмейся и пой,
Даже если застыла слеза на горячем песке,
И солнце устало слегка.
Мы стали каскадом религий пред взором слепящих,
И купол создали скользящий сквозь тернии к звездам
В грехе абсолютного нечто…
Так прыгай, не думай, фасоли объевшись,
С обрыва мелодий воздушных на скалы
Смердящего взрыва холодной души.
Но голос безликий не слушай, обманет,
Нарушит природу лесной кутерьмы.
Так сложное просто, что лучше не думать.
Пусть эхо подскажет симфонию звонкой весны.
Возьми в руки фасоль, и засмейся.
Прорвется фонтаном плотина чудес,
Как нот кутерьма пронесется пред нами любовь,
И, рухнув на землю с небес, сияние жизни зажжет нота си.
Медведем заляжет в сугроб, и лужа вокруг.
Две лапы сразу соси, если хочешь понять,
Как музыкой жизни любовь обновлять.
Но ты ведь умен. А осел… что осел?
Он светом пронзен. Свернул свои уши в рулет,
И дарит нам счастье букет по младости лет.
Пойми, не нарушь вокруг простота, в жизни сложностей нет.,
Если такт соблюден, и метр как часы из песка,
Что в солнечном ритме вращает луна.
Вальс- танец ума, кадриль для души.
Попробуй-ка степу слона обучить, поймешь,
Как простую погоду любить,
И даты времен соблюдать. Возьми мои пять
Смотри – нотный стан и ключи:
Скрипичный от соль, а басовый от фа.
Так возьми в руки фасоль, и засмейся.
Сгреби кучу любви из песка в ладони.
И беги, как сорви - голова по воде бездонной волной,
Чтоб песнею вод проявилась душа.
Гармонией ветра учи полеты свободных стихий.
Так станешь озоном дышать, и радугой солнца ласкать
Застывшие уши свои.
Я, став океаном стихии безумства, открыло поэзию сердца волны,
Присев на быка осторожно под заповедь ржанья осла.
«И-А-А-А-…» - это тоже возможно,
Когда медведя грамоте нотной обучишь,
На си приземлившись, о ля напоровшись, фасоли объевшись,
По ре прокатившись, из до появившись, на жизнь оперевшись слегка.
Так можно писать бесконечно, но спроси соловья:
«В чем счастье молчанья любви, свободной в проказах осла?»
Пойми суть явления смехо – стиха,
Сложив сказку леса из нот, зайдя не спеша в огород,
Взяв в руки фасоль, и,
Слегка улыбнувшись, прими возглас свето – ключа:
"Родник проявился на фоне небес,
И снова звучит очарованный лес!"