Мне оставалось слушать сердца стук.
Не мало, видит бог, не мало!
И час, рассыпанный осколками минут,
Тянулся, как гружёные составы,
Что неспеша ползут до пункта «Б».
Стук сердца становился тише,
И ангел ставил метки на листе
В облезлой, пожелтевшей книжке.
У ночника кружили мотыльки,
Ночь растворялась каплями в стакане.
И нет молитвы, кроме как «Живи!»,
И след надежды в утреннем тумане.