цветы украсили дом,
и я прикасался к ним,
как испепеляла зима
листопад ноября первым снегом.
они создали уют из эквивалентов твоих поцелуев,
запаха кожи и уравнений,
в ких я умножил нежность голоса на цепкие фразы,
концентрируясь на прелести аксиом.
и фразы звучат, как пение соловья,
где голос всегда правдив
без объяснений.
слушай его, он пел,
как только рассвет начинал гнать больше теней.
слушай его, это тот соловей,
что вытеснял багрянец с щеки с первым ветром.
слушай его, он напоминает голос,
что проходил по коридорам объятий.
слушай его,
ведь он никогда не покинет тебя.
он никогда не покинет тебя,
оставив пыльцу от цветов
на подушке кровати.
и я бы расцеловал стены,
благодаря за твое присутствие,
но жаль,
жаль здесь нет тебя.
и тишина не рифмуется со словом,
улыбкой,
что знаменита своим числом.
и я бы расцеловал стены,
произнеся молебен о тебе,
но жаль,
жаль здесь нет тебя.
и я лишь украсил цветами стены,
заполнив твоим запахом
этот
дом.