Вечер. Дождь. Ветер. Холодно.
Мозаичность растений
содрогается молотом
ветровых ударений.
Всё - залито. Стать проще бы;
там – привыкнуть к судьбе:
напрямую по площади,
под дождём, по воде…
В небе – войны с захватами,
не дымочки пустяшные,
тучи витиеватые,
вертикальные, страшные.
«Цык!» Извитая муками
шмыгнет змейкою молния.
Бухнет медными, жуткими…
гром. И партия сольная
выплывает на подиум,
грозно пасть разевает,
и талдычит мелодия
по предгорьям, рыдает.
Звуки тысячно множатся,
полновесные, зычные.
А прохожие ёжатся...
Кто же к грому привычный?