Не описать, как будто наяву,
торжественно и гордо, и легко
скакали кони в небе высоко.
Мы, обалделые, на них глядели,
от изумленья выпучив глаза.
Был вечер, кажется,
а может было утро….
Хвосты и гривы цвета перламутра,
белее снега шкура их была
и небо голубого голубей.
Какое чудо! Что за представленье!?
И, вдруг, внезапно началась гроза.
Как наяву все видели глаза,
померкло небо сразу и мгновенно,
как свилось в свиток.
На землю стрелы молний полетели,
а вместе с ними огненное что-то,
и будто небом началась охота
на всё и всех, что было на Земле,
и не было тому конца и края.
… и все бегут, и я бегу куда-то,
а впереди, с боков и сзади от меня
уж лижут землю языки огня,
но я карабкаюсь, сползаю вниз и снова
бегу, карабкаюсь, сползаю вниз.
И тут, откуда ни возьмись, рука.
– Давай, давай скорей, ты можешь, ну-ка, –
мне женщина протягивала руку….
Не описать, как будто наяву,
за той рукой тянулась и тянулась.
Внезапно тишина. Я что оглохла?
Передо мною дверь, а вот ещё – другая.
Я первую тихонечко толкаю,
за ней веселая зима, коньки и санки,
румяный мальчик помахал рукой,
но дверь другая тянет, как магнит.
…Опрятный домик с черепичной крышей,
кусты смородины, и яблони, и вишни,
персидский кот за пчёлками следит…
Теперь я знаю радость узнаванья!
......................................
На кухне я и друг старинный.
Забыты шахматы, и чай остыл.
Мой сон товарища заворожил –
задумчивый, он смотрит в небо…
Спаси нас грешных, терпеливый Бог.