В прогнившем доме шорохов и скрипов,
Где тёмная вода стучит в стекло
Под жуткую мелодию из скрипок
Она танцует там, где всегда темно.
Под свист холодных, обнаженных лезвий
Под рев кислотных ливней Октября
Она танцует на листе железном
Костлявы пальцы и впалы глаза.
В её зрачках туман клубится зыбко
В руке, как кровь, блестит бокал вина
На бледном её лике нет улыбки
Она разбита, томна и больна.
Всю вечность длится этот жуткий танец
И слышен хруст и бряцанье костей
Ведь впалых щёк порой обманчив глянец,
Фальшива радость пьяная гостей.
Я буду восседать на этом троне
Она сказала: вы у моих ног
Мои костлявые, гниющие ладони
Ночь эту перетерли в порошок.
И как сухой цветок на белом фоне
Она качалась, вся похожая на труп
И в мареве тонула, словно в звоне
Стальных, истлевших водосточных труб.