Рассказ
(в сокращении)
А потом я поплыл к высокому зеленому острову, что напротив водокачки. Там берег довольно круто уходил в глубину. Дно – песочек и крупная галька. Отплыл метров на сорок…И представь: на спокойной воде с пробковым поплавком на червя хорошо клевал, помнится, крупный елец. Но так же не бывает. Елец, обычно, не любит глубоких мест, держится на мелководье. А тут глубина. Видишь ли, бывает.
Запомни: рыбалка - это всегда внезапная вещь, как, например, ночной бой со свалившимся на тебя противником, и никто из вас не знает, чем все закончится... Так что иди, предполагай, что выудишь нечто… если, конечно, не ставишь себе цель просто посидеть. И снасть… Чтобы щуку или крупного, грамм на триста-пятьсот, окуня поймать, надо, по крайней мере, пытаться их ловить. Нужна удочка с большим крючком, наживка – пиявка, козявка или малек, настрой…Или ты думаешь всю жизнь шутя простоять с крючочком «заглотыш» с хлебным катышем и зацепить на дурачка?.. Никогда такого не случится.
А эти места я все проплыл. Помню, у острова. Это уже у другого, у Большого. Вот сказал сейчас Большого, а сам думаю: почему на нашем пруду все острова без названия. Большой, Маленький, У Сада, У Водокачки, Напротив Лесника и т.д. Это и есть названия. Смешно. Так вот, стоял я тогда на лодке у Большого острова, с западной стороны. От берега, ну метра три буквально. На воде тень от сосен: рано еще, солнце только-только поднялось. Две удочки закинул на червя и на хлеб. Чебачишка, окунишка теребят вовсю…А я, как только поймал чебачка, так сразу размотал и закинул еще удочку на щуку: леска ноль пять, поплавок – пробка от бутылки, тройник с поводком, на конце - чебак…А чтоб не мешалась – закинул с левой стороны от себя, в нос лодки. Сам ловлю со стороны кормы. Сижу, ловлю мелочишку, иногда поглядываю назад. Повернулся – поплавка нет. Потянул, тяжело-тяжело…Сход!.. Черт, рано! Ну, знал же, знал…Опять живца насадил. Прошло семь минут. Бац! Опять поплавка нет. Ясно: щучка озорует. Тут уж я выждал столько, сколько требуется. Подсек. Есть. Точно. Грамм шестьсот щучка. Опять забросил. Снова поплавок нырнул…И так несколько щук, представляешь, вытянул. Но так же не бывает. Щука любит, чтобы камышики, щучья травка… А здесь совсем пустое, вроде, место. Но главное - щука любит внимание. Как видишь, бывает. А кто-то, возможно, специально поехал за щукой, и за весь день – ничего.
Хотя на рыбалке (да и в жизни) мне не везло никогда. Я самый невезучий рыбак (жилец) на свете. Другой, раз-раз, глядишь, щуку вытянет на полтора, два, даже три кг. У меня же постоянно или трава цепляется за блесну или пустота. Только напряжение взаправдашнее. Еще, рыбак, конечно, я хренов. Мне почему-то всегда хочется, чтобы рыба сошла с крючка. Нет, специально я ей, конечно, помогать не стану, но если сойдет в честной борьбе, то я на нее не обижусь никогда. Даже обрадуюсь ее успеху. Сидит во мне глубоко-глубоко жалость. А рыбак должен быть кровожадным... Как-то окунь слетел с крючка – и на лилию. А, как говорится, клев, разное там, ля-ля-тополя…(Не могу я их «лопухами» называть. Лилия – нечто субтильное, изящное или одна, и пусть этих сволочей к концу лета сплошняком по всему озеру, как собак нерезаных, все равно не могу.) Окунишка на лилии прыгает, танцует. Жара. А мне, чтобы помочь ему, лодку отцеплять надо, веслами бултыхать, рыбу распугивать, которая только-только клевать начала. Я и думаю: хоть бы уж он сам (представляешь) до воды допрыгал, а тот, ну никак…А я рыбу вообще не люблю без воды держать. Ну не по мне это. Пусть уж лучше вдосталь попьет перед своим…Пришлось, короче, и отцеплять лодку, и бултыхать веслами. А что делать? Так, с пустотой взаправдашней и поплыл домой.
И музыку не люблю на рыбалке, и водку, и курево, и треп разный, и жевать…На лодочной станции (в те года еще) спасатели с девками молодыми катаются, музыку весь день гоняют на всю акваторию местную. Кошмар!.. Это же не рыбалка, сидишь, уши развесил, херней маешься, по-русски если сказать…Тьфу. Клев – нулевый.
Я еще не верю, что рыба «современной» стала. Как несколько тысяч лет назад клевала без химии, так и до сего дня. Насаживай на крючок то, что у нее есть под боком в ее родном водоеме и не выдуривай. Помню, у лодочной станции трава метров на тридцать ковром от берега все «окна» затянула. Как достать до «чистой» воды? А очень просто. (Но мелко.) Я штаны закатал и босиком зашел сколько мог в воду. Нашел местечко, куда закидывать. На крючок травки навязал зелененькой, хлеб в воде вымочил, чуток коровячка добавил. Откуда коровяк на бережку взялся? А коровки же к реке спущаются, добавляют… И как начал у меня чебак клевать, весь, как один, ровный - на двести, триста, четыреста грамм. А рядом, помнится, какие-то чистенькие рыбачки стояли. Удочечки, катушечки, лесочечки, крючечечки новехонькие, сплошь импортные, а мы про катушки на простых удочках тогда и не слышали. И каких-то «сикилявок» выуживают. Вот, помню, слюни они попускали, на меня глядючи. Нет, однозначно, чем ближе к природе, тем лучше. А так, пожалуйста, никаких секретов нет. Ты себя на место рыбы поставь и спроси: я бы у этого придурка клюнула? Конечно, нет. Вот то-то и оно. А меня она за своего считает. Что, не веришь?..Ладно. Слушай дальше.
Помню, с соседом рыбачили. Он старше. Ему уж лет было…перед пенсией, короче. Да не интересовался я никогда, сколько ему лет. А мне?.. В девятом классе, кажется, учился, а может в восьмом или седьмом…Точнее не помню. Да и не важно, ведь. Не про то сейчас речь. Он - на лодке, я - на лодке. Вода холодная: только-только ледок сошел. Рыба не клюет вовсе. А щука рыскает. Знаем, что рыскает. Не первый же год... Секи, мотай на ус, деревня. Ветерок. Мы с соседом (каждый сам по себе, конечно) удочку на щуку воткнем в дно (глубина, метра два с половиной) аж верхушка на полметра-метр торчит над водой, малька наживим и нырк обратно в камышики. Так представляешь, как она у меня рванула и давай удилище окунать в воду. Робость, оторопь берет, но и азарт, конечно. Я побоялся ее в воде взять. А при такой рыбалке только так, только в воде. А она же еще пасть разевает, когда тянешь ее. Короче, я удилище выдернул из грунта, хотел за комель вытащить, ну, слабинку дал ей – и мигом ку-ку…Сошла щука. А хорошая была… Ох, сосед надулся. Его же еще жаба давит. Он ведь себя считал опытным, а тут у какого-то сопляка и такая махина…А у него так и не клюнула.
Кстати, никогда не садись ловить рыбу с новичком. Бывают же такие, что и удочки своей не имеют, и опыта, и ничего. Ты его научишь, покажешь, дашь, на твой взгляд, самую не уловистую удочку, и он тебя же потом переловит. Первый раз везет таким всегда. Я не знаю, почему это происходит. А потом?!. Испорченное настроение, пошатнувшаяся репутация тебе надолго гарантированы. Как только его встретишь где, так и гарантировано. Год, два, три…Штук пяток тогда выловил, а тот – целый тазик.
Не люблю, когда пытают без конца: клюет или нет? Или когда интересуются: дядя, ты какую рыбу ловить собираешься? А которая клюнет, мальчик, ту и буду ловить. Нельзя же запланировать… Всегда должно быть место для импровизаций. У меня раз окунь, например, весь день на хлеб клевал. Что ему не хватало? А ты сможешь объяснить, почему на одном озере рыба клюет только на голый крючок, а на другом – только на мормышку. И при этом, на том, «неправильном» озере, рыба упорно хватает тесто или мормыша, а мотыля – лучше и не пробуй давать, только остатки распугаешь. А на «правильном» озере - зимой ловится на мотылика, а на червя ловить, опять же - полный бесполезняк. А ведь объяснение очень простое. Дно каменистое, мотыль в озере не водится, рыба не знает, что это такое. Вот и не берет. Природу не перехитришь. Все в ней не с бухты-барахты. Все имеет свою причину. Со мной - тоже ясно. Искусству рыболова способствовал мой страх, точнее, робость характера. (Я и в глаза смотреть людям не могу до сих пор: стесняюсь.) Возьмет меня, бывало, сосед в лодку, скажет: смотри у меня, холера, сиди тихо, а то выкину за борт. И давай курить папиросу одну за одной, ожидая поклевок. Я и сижу часами, боюсь, что на самом деле выкинет, а я плавать не умею. Ничего в этой жизни не проходит бесследно. Потихоньку одно наслоение (робость) способствовало появлению другого наслоения (наблюдательности) и в совокупности – третьему наслоению (опыту). А опыт уже не пропьешь. Нет. Ну с этого и пошло-поехало.
Все эти экзотические насадки, могу точно сказать, туфта полная. На вымя, на яйцо, на сало, на стрекозу, на жука, еще на что-то там жеванное…Навесят на крючок целую ялду. И все равно не клюет. У меня, например, никогда этим не соблазнялась рыба. Червь и тесто - летом, мотыль и мормыш - зимой. В зависимости от озера. Все. Но красненького навозного червя сам приготовь, пожалуйста. Выбери сырое, тенистое место в саду или в огороде, травку с грядок прополи – и туда. Полил. Потом еще…У тебя, считай, на все лето насадка обеспечена. Да еще какая! А тесто должно быть промытое до резиноподобного состояния. Но воду не из-под водопроводного крана с хлоркой, а из озера…Я вообще. Вот говорят: озерная вода живая, экологически чистая. Что ты представляешь? Как на Канарах, да?.. Лазурные берега, вода, там, синькой или зеленкой обработанная. На самом деле нет. Ил, грязь, вода мутная, пропитанная насквозь микроорганизмами, которые в ней кишат. Но в заповеднике, без попадающих в озеро промышленных отходов, это самая лучшая, самая прекрасная вода. Живая. Рыба в таком озере дурит. Понятия смещаются. «Черный ящик» у самолетов тоже ведь всегда был оранжевого цвета. Да «черный» после взрыва (для чего он, собственно, и предназначен) в грязи, в гари и не отыщешь никогда. А все - черный, черный…ящик.
Удочку тоже обязательно сам изготовь. Если ты удочки в магазине покупаешь и ими же рыбачишь (без переделки, так сказать) – все, ты – не рыбак. Самое большее – я куплю еще леску, крючок, поплавок, удилище, может быть. Остальное, т.е. лицо удочки сооружу не спеша сам. Крючки завяжу своим, мне только ведомым способом, чтобы угол наклона соответствовал. Выберу вечерок накануне рыбалки, и…сладостный миг. Представь – не было удочки, и появилась. Ты – создатель. Это входит, между прочим, в процесс. Без этого рыбная ловля будет не стопроцентная, азартная штука. Так себе. Если ты согласен без лихорадочного, нервного разматывания удочек, без выбора заветного, клевого места, без комаров и всего того, что составляет прелести рыбалки, если ты согласен просто получить авоську с двумя-тремя кило рыбы и сразу ехать назад, то… Ты достоин только сожаления. Ты, конечно, не рыбак. Тебе все это просто неведомо. И вся разношерстная армия рыбаков представляется тебе толпой шарлатанов, которая делает вид, что ей это жутко интересно…
Сверху – черное, с пронзительными огонечками звезд небо, снизу – черная, с мириадами растекшихся по поверхности отраженных огней, вода. Чуть плещутся о нос лодки и о весла слабые ночные волны. Таинственность вокруг полная! Поневоле переходишь на шепот.
«Ищи сеть».
«А какая она?»
«Ниточку поплавков на поверхности сразу увидишь».
«А зачем ее искать?»
«…»
Помню, гонялись за нырком. Азарт, смех, крики, хлопанье крыльев и весел по воде. Результат – нулевой. Головка у нырка маленькая. Он подпустит, зараза, метров на пять…Нырк!..И метров за сорок выныривает совершенно в стороне. Бесполезняк.
Пластмассовый поплавочек - типа тоненького бочоночка, низ – зеленый, верх – белый - торчит в спокойной воде в «окошке» среди лилий. Предварительно настроишь порядочную, метр с небольшим, глубину. Кто-то решительно топит белый бочонок, лишь шпилек торчит. О, сладостный миг потяжки. Вытаскиваешь, стараясь не шуметь, белого грузного чебака грамм на сто с гаком (на нашем пруду это уже крупная рыба). Не торопясь (трясущимися пальцами) насадишь тесто на крючок «заглотыш» (как еще не сорвался чебак), без всплеска, чертыхаясь, (со второй или третьей попытки) опустишь снасть на то же самое место. Опять решительная потяжка…притопление. Теперь – сход. Легкий ветерок, как волнение по твоей душе, пробегает по лилиям, которые в ответ приподнимают свои острые листики, как лисички мордочки из норок. Пестрые облачка, не спеша, плывут по небу. Если, конечно, не считать любовных треволнений молодости, то лучшие счастливые часы я испытал здесь, на рыбалке. Самые остренькие, самые сладостные, самые безмятежные, самые заветные.
С краю застроек, на самой горе стоит домик малюсенький, общей площадью, дай бог, если метров пятнадцать. Домик какой-то весь дощатый. Огородик – сотки две. Миниатюрная, словно игрушечная, уборная деликатно притулилась в уголке огородика. Две-три яблоньки, грядки, картошка.
Домик стоит на горе, на самой верхотуре, ветрогане. Сверху – чудесный вид на водоем, прямо на запад – горбатые горы. Там - синий увал.
Вечером, когда солнце начинает садиться, становится на земле особенно мрачно, неуютно. Даже молодых начинают посещать мысли о близкой (по сравнению с вечностью) своей кончине. Не за теми ли горами моя смертушка? Все же умирают, и ты решишься одиныжды…Одиныжды один – ноль. Что уж говорить о стариках? Дед с бабкой день-деньской сидят на скамейке у того домика. А сверху вид такой, что и телевизора не надо. Да не было тогда телевизоров. И нормально, между прочим, было. Люди купаются, загорают, катаются на лодках, рыбачат. Не спеша течет полноводная река жизни.
Особо хотелось бы рассказать о зимней рыбалке. Почему-то сразу вспоминаю вечерний морозец, красное солнышко и долгий-долгий путь, который заканчивается уже глубокой ночью. Улов: мелкий, с карандаш, окунишка. Штук двенадцать, пятнадцать. Или - зимнее озеро, припорошенный снежком лес, первые, едва различимые звездочки на небе, сверкающий – смотреть больно!- месяц и голубоватые тени на сугробах…Мороз такой, что дыханье перехватывает. И надо бежать домой, потому что поздно, а идти далеко, но…не хочешь уходить. Ты прикоснулся к таинственному, нереальному миру – и мечтаешь о чуде. А когда идешь рыбачить на другое, многокилометровое озеро, то, припозднившись, испытываешь жуть, даже страх, пока преодолеваешь глухую середку озера. Зимой поклевки вялые, едва уловимые. Вот пружинка чуть шевельнулась… Проходит полчаса – опять чуть шевельнулась. Не ужение, а кошмар! Но здесь тоже есть место для простора мысли. Сегодня все сидят на восемнадцати метрах. Похоже, что никто ничего не ловит. Все сидят и наблюдают друг за другом. Я не хочу как все. Поэтому встаю и иду к берегу. Сел - на четырех метрах глубины. Мормыш - на голом крючке, грузило – выше крючка сантиметров на десять. Начал активно блеснить…голым крючком. Вдруг – поклевка. Окунь – грамм на двести. Неплохо. Опять поклевка, опять…Вон куда вышли попастись. Как-то ведь связано давление, плавательный пузырь рыб. Выше, ниже…А один раз, помню, так же... Пошел от всех, только в глубину. Сел – на двадцати с лишком метрах. Рыбацкая привычка – это быстро пробурить лунку, прикормить, опустить удочку…И уже не спеша – все остальное. Палатка, термос, удобное сиденье и прочее. Ну, там, красоты зимнего озера, леса, красоты неба…Мороз – чувствуется. Я удочку бросил на лед. Только хотел не спеша, как обычно…А удочка по льду поехала... Я ее - ногой. В общем, вытянул окуня длиной тридцать два сантиметра, уж не знаю, сколько весом. Естественно, что я все (и палатку, и термос, и сидюшку) тут же забросил. Голые руки (хоть мороз!), удочка, колено на льду… Как он начал у меня клевать. Двадцать штук сошло, четырнадцать штук вытянул. Так они потянули весом на пять с лишком килограммов. Здесь, правда, тонкость есть. Только зацепил – сразу, как быка за рога, тяни вверх. Глубина то о-е-ей. От перепада давлений окунь сразу становится вялым… Но к лунке - упирается, не идет. И если поперек нее встал – все, никакими силами не затянешь. Лунка – она же, как прожектор…