Умоляю выплести меня из кос бесчестия,
Умоляю вышвырнуть за порог бесславия.
Все труднее мне держать равновесие,
Опираясь на столпы православия.
Просыпаюсь утром раньше обычного,
Снами страшными моя память полнится.
Столько вижу я во сне не логичного,
Что к утру мне все труднее опомниться.
Сны о том где я совсем ещё маленький,
Перед озером играю в песочнице,
И калитку ветер движет как маятник,
То спасая, то ведя к одиночеству.
Сорок лет минуло мрачных, насмешливых,
Я не раз во снах своих был у озера,
И вода смотрела так не приветливо,
Будто взглядом своим воздух морозила.
В моей памяти всплывали мгновения,
Как измученный водой, обессиленный,
Я практически на пике забвения,
Криком тихим разрывал в прах извилины.
Как семнадцать тысяч тонн темной жидкости,
Ледяной, тяжелой и обжигающей,
Понимая суть моей беззащитности,
Забирали в мрак глубин очищающих.
И казались те секунды мне вечностью,
Тихий крик, вновь жадный вдох, погружение.
Я не чувствовал уставших конечностей,
И надежды таяли на спасение.
Я очнулся спустя час в скорой помощи,
Яркий свет разрЕзал взор и сознание,
"Под системой", перемерзший, не помнящий,
Но счастливый и обревший дыхание.
Спустя годы сны пытаются высмеять,
Мои страхи и тревоги, волнения,
Не всегда мне получается выстоять,
Против собственной петли убеждения.
И к воде я отношусь с уважением,
Пред стихией ощущая бессилие.
Можно в миг ей проиграть все сражения,
И в сакральном утонуть изобилии.