Когда-то он как будто смирился, что не суждено ему стать кем-то важным для других людей. Словно уменьшили громкость его крохотного радиоприемника. Голос тише. Напряжение в плечах, заметное невооруженным взглядом. Глаза, нервно описывающие петлю бесконечности, потерянные в дикой спешке. Всё они мчались туда сюда. Туда сюда. Рисовали круги.
Отречение. Ему как будто ничего уже не надо. От внутренней пустоты холодеют ладони. Чувство безысходности еще больше сковывает и скрючивает пальцы. Страх стать кем-то значимым. Разве он кому-то нужен? Не удалось вовремя получить ответ. Или попросту его недождался потому, что сосредоточился на ожидании. Человек стал тенью, что не имеет формы. Его существо слонялось по пространству, периодически отскакивало от стен. Он перестал верить в эхо, наличие которого когда-то спасало. И да, этот человек выжил, только вот то, как проходили его дни, сложно было назвать жизнью.
Обличился в черное. Так спокойнее и пачкается реже. Хотя у него завались времени. Такая свобода, о которой он когда-то мечтал, а теперь готов кому угодно отдать безвозмезно. Не просто как какую-нибудь безделушку, а чтобы она перестала сильно давить на него. Тучей. Тогда он забыл, что тучи лишь своеобразное одеяло неба. Ярко-голубые глаза стали мутно-серыми. Стеклянными. Так кто-то решил.
- То же мне, - бросил вскользь фразу некто. - Человек-призрак в человеческом теле, к которому и подойти противно. Как его только земля носит?..
- Неудачник. Сам лишил себя счастья. Выдумал утопический мир, начал с ним бороться и в итоге проиграл ему. Такое не лечится. - зачастую звучали подобные слова за его спиной.
- Как такой бесчувственный человек может проповедовать добро и свет. Только и делает, что опускает глаза, когда с ним разговариваешь или смотрит как будто мимо тебя. О какой надежности можно говорить, если человек боится посмотреть в глаза другому человеку. - возмущались строгие голоса.
- Простите. Я ненарочно. - испуганно произнес тонкий женский голос. Перед ним стояла невысокая девушка в полушубке, которая случайно наступила ему на ногу.
- Нет-нет, что вы?! - воскликнул он, по привычке не поднимая глаз. Вдруг его охватило странное чувство. Одна лишь мысль замоячила в голове: "Неужели кто-то меня понял?". - Я сам прошу прощения.
Она засмеялась в ответ. Ее смех пронесся колокольным звоном, прожигая все стены, которые он так искусно построил. Он услышал то самое эхо.
Произошла нелепая и как бы спонтанная встреча. Но что-то щелкнуло у него внутри. Как будто наконец грянул дождь, что смыл сажу внутреннего одиночество. В каплях отражалось небо его чистых голубых глаз. Тех глаз, которые увидела она сквозь призму туч. Ей удалось принять этого человека. Она в конце концов сразу же почувствовала в нем человека, не того, которого он потерял, а того, каким он стал. А стал-то для нее он всем.
Кто-то сказал, что стекло - это что-то вроде застывшего искусственного льда. Она почему-то не знала об этом. Да, о стекляшки легко порезать руки. Но прежде всего это что-то очень хрупкое. Чтобы разбиться ему достаточно прикосновения. Она в это искреннее верила. А он поверил в нее. Появились робкие солнечные лучики в его таких теплых и живых глазах. Теперь они бережно касаются ее щек.