Величава и неучтива седая степь.
Паутиной из ломких трав лед рождает кружево.
Помолись в своей келье, чтоб ночью не вьюжило.
Из сухих журавлиных перьев моя постель.
Поутру на вервице твоей 33 узла,
У меня на ресницах роса, в волосах осока.
День назад у твоих сеней стрекотала сорока:
Я во сне приходила спросить как твои дела.
Ты утешишся томным пленом старинных книг,
Ты зароешься в старые строки и новые мысли.
Я все дальше от города и я все ближе к жизни.
С каждым утром ты ближе к смерти, седой старик...
Я вернусь к своим сестрам на скальный горный хребет,
Сниму душное платье и вновь распоюсь до хрипа.
Твои плечи натянет очередной веригой,
Твои губы до гроба зашьёт обо мне секрет.
Что когда-то ты с горной ведьмой делил постель,
Что стрепетом она прилетала к тебе в закате,
Что её нагота наилучшим была из платьев,
Величава и неучтива как будто степь...