Во многом виноват Хрущёв,
И лишь в одном предстал он правым,
Когда не побоялся слов
И Сталина назвал кровавым.
Сопротивленье поборол
Соратников «вождя народов»
И взмыл в докладе, как орёл
Средь ползающих антиподов,
Взвалил на плечи тяжкий крест,
Сказал бичующее слово –
И цепенел ХХ-й съезд
Пред покаянием Хрущёва.
Но, как и всех, опутал культ
Его в неправды паутину –
И загорелся правды пульт
Не весь, а лишь наполовину.
Хрущёв о многом не сказал.
Да разве обо всём расскажешь,
Когда шептался гневно зал
И кто-то бесновался даже.
Когда ХХ-й съезд прошёл,
Мир в ожиданье чуда замер:
Ушёл в былое произвол –
И распахнутся двери камер,
И опустеют лагеря
Всем ненавистного ГУЛАГа...
Мир чуда ждал, но только зря, -
Всё гладко было на бумаге!
Нельзя всё враз переиграть,
И сам Всевышний в том не волен, –
И продолжали умирать
В неволе, не дождавшись воли.
За беды близких и родных
Прощения не попросили,
Забыли, выпустивши их,
Покаяться, лишь срок скостили.
А там и через двадцать лет
Не прощены «враги народа» –
Остался в документах след
Позора, хоть пришла свобода!..
1988