Вот мы и встретились, колыбель истории,
не знала, что ты такая домашняя,
с большими полями и пашнями,
россыпью древних башенок,
гастрономическими восторгами,
сохраняющая с пристрастием свои обычаи:
поутру цедить одну каплю эспрессо,
не тянуть до упора ремень прогресса,
жить в своём ритме без стрессов -
солнечно, радостно и привычно.
Люди, как домики на Бурано,
живее живых и с какой-нибудь фишкой:
бабули с новенькой чудо-стрижкой,
резвые, цвета корицы, парнишки...
И пусть все parlo italiano.
На инглише порой глаголят,
но их берёт тогда зевота,
и кофе варят так добротно,
но мало.
Ещё охота.
Идёшь - проходы уже, уже...
Всё змейки...змейки меж домов.
Я заблудиться в них готов,
есть пиццу и встречать котов
на ужин.
Туристы - бабочки к огню.
Я полюбил...давно люблю...
церковных стен кирпичный стан,
калейдоскопы витражей,
горячих южных жён, мужей.
Здесь счёта нет таким местам,
где хочется пристать в пути -
среди колонн найдётся тень
для всех,
и будит громкий с улиц смех...
Но только вот...куда идти?
Бежать к Сан-Марко и в музей,
ждать очереди в Колизей
или брести...
брести, куда глаза глядят...
Всё слушать:
как здесь говорят,
как за углом бренчит старик
на струнном
странном инструменте;
опять ловить тот самый миг
в моменте.
Колокольный, почти колыбельный бой...
Привезёшь ли ещё что-то, кроме сувениров, с собой?
Где он, "дом"?
И что такое "домой"?
Пишу ночью
в палатке
строку за строкой.
Держу новый билетик.
Фонарик светит.
И, если не жизнь, то кто мне ответит
кто я такой?