Над веком бересты встомлюсь и обомлею,
в легенду подмешав настой её же трав.
Я ею вознесён, и я обласкан ею,
невидимый и днём среди её мурав.
О, исповедь легенд и их проникновенье
в секреты всех кремлей, в оклады образов!
Люблю в тебе твоё я света представленье
и алые тона далёких парусов.
Над всякой суетой и выше башни башен,
за всякой глубиной и глубже всех глубин, –
ни голод водяной, ни мор тебе не страшен,
в тебе нас «тьмы и тьмы», а ты во всех – один.