Её судили долго и публично,
Корили за измены и разврат,
Искали в лицемерии практичность,
В наречиях угадывали яд.
Ссылались на бессонницу и войны,
Душевные болезни, суицид...
Решили: без любви - куда спокойней,
И "к высшей мере" вынесли вердикт.
Победой упиваясь и ликуя,
Цинично, пред скоплением зевак,
Безропотную, смелую, живую
Упрятали в бетонный саркофаг.
Но вмиг померкло солнце, стихли птицы,
Надежда с верой гасли не по дням.
И как же было тут не удивиться
К могиле потянувшимся следам:
Изящным женским, детским, еле видным,
Следам мужчин, обутых в сапоги,
И рядом двух колясок инвалидных,
Да старческим с отметиной клюки...
И каждый, кто пытался неуклонно
Разрушить склеп, но выдохся - не смог,
Заметил как из трещинки бетона
На мир глядел женьшеня лепесток.