Я посох взял еще в утробе,
Пока не ведая пути…,
Не зная ничего о Боге,
Едва способного ползти.
Жизнь в обучении сурова, –
Ее я понял с полуслова,
И у развилки трёх дорог
Я не стоял, – помилуй Бог!
Сначала шёл вприпрыжку даже,
Но молодецкий оптимизм,
И в спорах, мой максимализм,
Были не лёгкою поклажей.
Споткнулся раз, потом другой…
«Куда спешишь, дурак? – Постой»!
Но жизнь приманками манила,
И молодость брала своё…
Тестостерон с адреналином,
И в женских ласках забытьё.
Ведь синяки сходили скоро,
Когда мы выясняли споры:
Кому «мадаму» танцевать,
Кому кусты..., кому кровать,
Но посох, так или иначе,
Пришлось в развилке, у дорог
Воткнуть…, что бы подумать мог:
В седле ты... Рысака..., иль клячи…?
Бывает…, что не тот расчёт,
Как раз к погибели ведёт…
Не видел камень на распутье
С преднакаляканой судьбой;
Кто, просто ветер ждал попутный,
Кто за компанию гурьбой…
Никто не выбирал дороги;
Кто ехал, кто калечил ноги,
Забыв О,ГЕНРИвский рассказ –
Дороги выбирают нас!
Теперь вперёд уж забегая,
Я знаю, кто сошёл с пути…;
От этих взглядов не уйти,
На кладбище их поминая…
Они проигрывали бой,
Сражаясь, лишь с самим собой…
Мой посох был, наверно, знатный, –
Он превращался по пути,
То в трость – игрушкой элегантной,
То вдруг ломался в костыли.
Когда я лез в горах по круче,
Он ледоруба был покруче;
И на воде…, при ветре злом,
Он был спасительным веслом!
Но вспоминая передряги…,
Мой посох лишь подспорьем был;
Я как Мюнхгаузен тащил…
Себя за волосы из хляби...!
А шрамы лишь тогда болят,
Когда я пью за Всех ребят…