Это сердце стальное, но чувствует так же как ткани.
Уже несколько дней стихи оставляют раны.
Не писал. Но пишу всегда выходя за грани.
Лицо закрываю руками, стихами, бумагой.
Я хочу открыть миру двери в свою общагу.
Но моя откровенность скрестила два пальца в страхе.
Я не знаю сколько себя в этих мыслях тратил,
Этот страх говорит, мол, закроешь профиль и хватит.
Так по кругу несколько лет продолжалось, знаешь,
Я закрыл их где то пять, или шесть, или восемь.
Может в этом страхе когда то себя узнаешь,
Я просил вас всех наизусть учить этот ветер.
Рисовал этой девушке крылья, и в них поверил,
Ненавидел всем сердцем тот день, где пустил в доверие,
Мотыльки безопасны? О нет, это всё заблуждение.
Ненавижу твой взгляд, в нем читалось презрение.
Это осень и я ненавижу школу,
Переплет коридоров, двери, их гребанный шепот.
Я ушел захватив с собой свою двойку,
Я желал вам зла, но теперь пошли вы все к черту!
Склонил их к несчастью, ты знаешь что мне не молился,
К чему же тот взрослый бросает ярлык «угроза»?
Наверно я лучше чем думал, но нечем гордиться,
Ведь каждая роза шипы не скрывает, срываешь.
Мы в образах видим не сколько других как себя,
Мой кумир эйфория, взлетай выше чем можешь.
Но сердце против, что же тут сложно понять,
Закрой рот, молчи и мечтай о свободе.
Он не проклял момент когда крик был услышан впервые,
Санитары, врачи с ярлыком, он «икс-икс».
Я не знаю кого обвинить в этой сраной ошибке,
Ты был против, мне пофиг, я снова пошел на риск.
В этих взглядах я видел любовь, но писал про похоть,
Мой РедБул, Афродита, как выдумка розовых стен.
Я влюблен был в одну, но не видел что рядом Кто-то,
Ты обижен, поэтому страсть объявляешь ножу.
Этот Кто-то во мне пробудил улыбку и ярость,
Я терзал свою кожу ножами и не был счастлив.
Натянул рукава да так что они свисали,
Закрой рот, молчи, если спросят, то ты улыбайся.
Это сердце стальное, но чувствует так же как ткани.
Эти тру стори открыты для вас стихами.
Может когда-то цвет моих глаз узнают,
Ну а пока, ты живи, пиши и мечтай.