Мне засунули в глотку мой стих,
Отплевавшись от крови и стёкол,
Ржавой ручкой провел красный штрих,
Как она говорила: "Софокл".
Пьяный, пыльный как старый диван,
Отворяю загнившие ставни,
Там глаголит глухой кардинал,
Жизнь смеяться все не перестанет.
Крысы вечно пищат о своём,
Разнося смерть, болезни и страхи,
Я с бутылкой навеки вдвоём,
Воют мантру в кювете монахи.
Испиваю до дна свой мышьяк,
Засыпаю все там же - на стуле.
День за дырами весь уж иссяк,
Я спою где-то ночью. Под пулями.
***
"Мне засунули в глотку мой стих" —
Рядом с трупом лежала поэма.
Восседал он на троне из них.
На главе у него диадема.