Нас нагнали тогда, на сыром буреломе,
В ту холодную летнюю ночь,
Народ требовал мести - люди жаждали крови.
И, не в силах себя превозмочь,
Я прильнула к земле. Кто-то, грубо схватив,
Говорил про продажу и белую шкуру,
И холодной рукой к горлу нож подносив,
Обещал, что пощады не будет.
Мы боялись людей, стерегли волчий дом,
На патруль выходили по двое,
И под пазухой в теле предельно живом,
Билось сердце – предельно живое.
Ты бежал впереди и указывал путь,
Через тайные, мнимые тропы.
Обещал провести, не давал отдохнуть,
Все сильней расширялись аорты.
Но когда ты опомнился, время ушло,
И глаза твои, полные страха,
Так предательски врезались в голову, что…
-------------------------------------------------
Выли волки об умерших братьях.
И в ту ночь не запомнились лица людей,
И холодный кинжал под ребром.
Только взгляд, от которого стало больней.
И холодный сырой бурелом.