H. Heine. Jung-Katerverein fu:r Poesiemusik
Часть филармонии котов
Собралась в ночь на крыше,
Но не по поводу того,
Что зов инстинкта слышен.
То был не свадебный сезон,
А время снега, зимней стужи;
И не до песен о любви,
Когда кругом застыли лужи.
Царил здесь, в общем, новый дух,
На что в сообществе решились,
Особо юные коты
Серьёзно к этому стремились.
А старики уже ушли,
И новое стремленье –
Поэзии котов весна –
Нашло в искусстве отраженье.
Часть филармонии котов
Вернулась было к примитиву,
К наивной грубости своей
И безыскусному мотиву.
Желали в пении они
Рулады, но без трелей,
Вещь оркестровую, вокал
Без музыки хотели.
Желали гения триумф,
Кто толк в халтуре знает,
Но высшей степени искусств
Так редко достигает.
Возносят гения они,
Что был к природе близок,
Не хвастая умом своим:
Здесь уровень их низок.
Программа это тех котов;
И вот коты такие
На крыше свой концерт зимой
Дают сейчас впервые.
Но был ужасен результат,
Идеи воплощенье
Повесился бы Берлиоз,
Будь он при этом пенье.
Силён кошачий был концерт,
И, вроде, в самом деле,
Десятка три волынок там
Совместно вдруг запели.
Такой поднялся жуткий шум,
Как на ковчеге Ноя,
Когда все звери, как один,
Потоп встречали, воя.
Мяуканье и вой, и стон,
И крик, и шум неровный,
И словно в трубах дымовых
Хорал звучал церковный.
Был часто слышен голос там,
Пронзительно, но вяло,
Так, вроде бы, в воскресный день
Других в хорале мало.
– Концерт ужасный! – думал я, –
«Te deum»* хор возвысил,
Победа тронутых умом
Над общим здравым смыслом.
Возможно, что кошачий хор
Спеть оперу желает,
Ту, что венгерский пианист
Для «Шаратона»** сочиняет.
Всё было на исходе дня,
В конце субботы точно,
И вдруг кухарка родила
От этого досрочно.
Кухарка, тронувшись умом,
И память потеряла,
Она не знает, кто отец
Ребёнка, что рожала.
– Был это Павел или Пётр?
Скажи-ка, Лиза, честно.
С улыбкой Лиза говорит:
– Ох, Лист! Ты кот небесный!
* «Te deum» – католическая молитва
**«Шаратон» – психбольница в Париже
Der philharmonische Katerverein
War auf dem Dache versammelt
Heut nacht - doch nicht aus Sinnenbrunst;
Da ward nicht gebuhlt und gerammelt.
Es paSSt kein Sommernachthochzeitstraum,
Es passen nicht Lieder der Minne
Zur Winterjahrzeit, zu Frost und Schnee;
Gefroren war jede Rinne.
Auch hat u:berhaupt ein neuer Geist
Der Katzenschaf sich bemeistert;
Die Jugend zumal, der Jung - Kater ist
Fu:r ho:heren Ernst begeistert.
Die alte frivole Generation
Verro:chelt; ein neues Bestreben,
Ein Katzenfru:hling der Poesie
Regt sich in Kunst und Leben.
Der philharmonische Katerverein,
Er kehrt zur primitiven
Kunstlosen Tonkunst jetzt zuru:ck,
Zum schnauzenwu:chsig Naiven.
Er will die Poesiemusik,
Rouladen ohne Triller,
Die Instrumental- und Vokalpoesie,
Die keine Musik ist, will er.
Er will die Herrschaft des Genies,
Das freilich manchmal stu:mpert,
Doch in der Kunst oft unbewusst
Die ho:chste Staffel erklimpert.
Er huldigt dem Genie, das sich
Nicht von der Natur entfernt hat,
Sich nicht mit Gelehrsamkeit bru:sten will
Und wirklich auch nichts gelernt hat.
Dies ist das Programm des Katervereins,
Und voll von diesem Streben
Hat er sein erstes Winterkonzert
Heut nacht auf dem Dache gegeben.
Doch schrecklich war die Exekution
Der grossen Idee, der pompo:sen -
Ha:ng dich, mein teurer Berlioz,
Dass du nicht dabeigewesen!
Das war ein Charivari, als ob
Einen Kuhschwanzhopsaschleifer
Plo:tzlich aufspielten, branntweinberauscht,
Drei Dutzend Dudelsackpfeifer.
Das war ein Tauhu-Wauhu, als ob
In der Arche Noa:h anfingen,
Sa:mtliche Tiere unisono
Die Su:ndflut zu besingen.
Oh, welch ein Kra:chzen und Heulen und Knurr'n,
Welch ein Miau'n und Gegro:le!
Die alten Schornsteine stimmten ein
Und schnauften Kirchenchora:le.
Zumeist vernehmbar war eine Stimm',
Die kreischend zugleich und matte
Wie einst die Stimme der Sontag war,
Als sie keine Stimme mehr hatte.
Das tolle Konzert! Ich glaube, es ward
Ein grosses Tedeum gesungen,
Zur Feier des Siegs, den u:ber Vernunft
Der frechste Wahnsinn errungen.
Vielleicht auch ward vom Katerverein
Die grosse Oper probieret,
Die Ungarns gro:sser Pianist
Fu:r Charenton komponieret.
Es hat bei Tagesanbruch erst
Der Sabbat ein Ende genommen;
Eine schwangere Ko:chin ist dadurch
Zu fru:h in die Wochen gekommen.
Die sinnebeto:rte Wo:chnerin
Hat ganz das Geda:chtnis verloren;
Sie weiss nicht mehr, wer der Vater ist
Des Kindes, das sie geboren.
»War es der Peter? War es der Paul?
Sag, Liese, wer ist der Vater?«
Die Liese la:chelt verkla:rt und spricht:
»Oh, Liszt! du himmlischer Kater!«