...Сей бяше млатобиец,
ковачь меди и железа...
Быт. 4, 22.
Когда-то медяной ковач открыл удар впервые. Обнажённо
Протиснулся металл между металлом и металлом, словно тихий свет
В проёме брезжил. Подалась поверхность. Ослепительно тяжёлый –
Оставил след простой, потом ещё один, ещё, и – временем отверст,
Взошёл рисунок. Словно бы чешуйки длились, плоскостью на плоскость
Стекала плоть металла сжатого. И, создавая ткани, красота,
Как зверь ручной, легла в ладони, стала нитью, золотой полоской –
Там, где земля кончалась, начиная небо. Словно б, изумлённый, стал
Чуть выше человек и, разглядев живое в глубине, навстречу
Ему, таящемуся в тканях, горбился, подобно птице, и дыша
На зеркало неясное, всё протирал рукою... Некто вечный
К нему глядел оттуда, в предстоянии вещественном последний шаг
Сказуя совершить... И совершилось! Ожило пространство ночи,
Распалась скорлупа и, как птенец, открыла песнь уста и, отступив,
Он перед ней стоял... Пред ней ли в самом деле, если золотые очи
Рассветов всех сошлись, когда услышал: нет, не говори короче,
Пусть долгим будет путь земли, когда к колодцам вечным приступаешь пить...
Май 2016.