Когда с календарей настенных
последний август облетает,
стартует на московских сценах
балетно-оперный сезон,
и грязь дорожная густая
сурьмит седеющий газон.
Пустеют дачи. Зябкий ветер
качает дремлющие тучи,
шуршит, как фантик на конфете,
каштан коричневым листком,
хрустит под колесом скрипучим
кирпичный щебень под окном.
О, эта песня запустенья,
где все осипшие солисты:
крыльцо со сломанной ступенью,
веранда с треснувшим стеклом,
где в хоровод кустов безлистых
вступает одинокий дом.
Где всё - предчувствие молчанья,
как поцелуй перед разлукой,
и нет мелодии печальней,
чем обещание весны,
и нет пронзительнее звука,
чем эти всхлипы тишины.