ОДА БАНАНАМ ИЛИ ВСТРЕЧА С САМЫМ ДОБРЫМ БАРМАЛЕЕМ
(Из «Коротышек»)
В то время четырёхпалубный теплоход «Георгий Димитров» ещё не стоял у причальной стенки порта города Калининграда, а всю навигацию ходил вверх-вниз по Волге, извозя в каютах разного класса туристов разного достатка, по большей части проживающих в той области, название которой произошло от невыдуманной фамилии предводителя великого октябрьского переворота. То был год семидесятилетнего юбилея этого самого катаклизма…
Второго августа утром белоснежный красавец «Димитров» ошвартовался в Северном речном порту белокаменной. Пассажиры, большинство из которых прибывало раньше в стольный град через Казанский вокзал, дружной гурьбой вывалили на причал и вскоре растворились в пределах огромного города. Трое из них решили поначалу навестить своего земляка, живущего у метро «Сокол», в доме с магазином «Кинофотолюбитель». День выдался ясный и солнечный. Ультрамарин августовского неба (конечно, немного подпорченный смогом мегаполиса) хорошо гармонировал с цветом голубых беретов – то был День войск дяди Васи. Десантура небольшими, пока ещё, группами встречалась тут и там. Тогда Михалыч ещё не держал столицу в своих натруженных руках и не успел дать разрешение на проведение в ней в этот день гей-парада, потому вечером ребятам из ВДВ предстояло сражаться на ВДНХ только с ментами. И они готовились, потихоньку объединяясь в отделения, взвода, роты… Мало-помалу принимали «антигрустинчик» - водочку с пивком, портвейн «сам с собой»…
Туристы-волжане добрались до «Сокола». Среди троих был и фотолюбитель, потому первым делом предложил зайти в тот самый магазин, чтобы прикупить плёнку. Из обращаемой была только «Свема», из далёкой, но родной тогда ещё Шостки. Пришлось взять её – за неимением гербовой пишем на простой. Потом поднялись на этаж, встретились-увиделись с зёмой, чайку попили. Затем отправились в город – себя показать, на людей посмотреть.
Большая деревня, как называл столицу отец одного из туристов, жила обычной своей жизнью: толпы народа, бегущего туда и сюда, машины, трамваи, шум-гам, пыль-вонь… Недалеко от метро, у летней торговой палатки выстроилась огромная очередь. Подошли ближе – бананы! В то время даже москвичи(!), жители отдельно взятого (и чуть не единственного) города, где был построен развитой социализм, и в магазинах всегда была колбаса нескольких сортов, этот заморский плод тведали не так уж часто, по той причине, что кораблестроительная промышленность советской страны не успела наладить производство банановозов. В самих странах юго-восточной Азии на эти «кривые огурцы», пахнущие одеколоном, даже обезьяны и слоны смотреть уже который век не могли; а здесь общность (под названием «советский народ») давилась за ними (и не только за ними) в очередях и говорила друг другу «а вас здесь не стояло» и разные другие интересные слова. Среди прибывших с Волги была и женщина, которая категорически заняла место в хвосте этой безобразно длинной очереди и посоветовала последовать её примеру. Слово женщины – закон! Хоть плачь, но стой - не падай! Здесь периодически поступало предложение приобрести вожделенные соплодия по специальной цене - «через заднее крыльцо». Маркетингом занимался грузчик в синем халате, обходивший очередь и вежливо-внимательно изучающий спрос. Попутно он орошал толпу смачной смесью перегара и свежачка.
Время в очереди тянулось бессовестно медленно, и его было жалко, ведь «Георгий Димитров», как и «Михаил Светлов» когда-то, сделает «у-ту-ту…», и - прощай, столица! А до наступления часа этого оставалось не так уж и много, а планов было громадьё!
- Смотрите - Ролан Быков! – Нарушил отвратительную монотонность момента провожатый волжских туристов.
К палатке подъехала красная «четвёрка» и остановилась. Действительно, за рулём «универсала» сидел сам Быков! Глазам своим не поверил фотолюбитель, и в голове его пронеслось: «Неужели «вогопед с улицы Койкого?!»
«Специалист по исправлению недостатков речи», окинув взглядом общность людей, одержимых одной целью, не решился присоединиться к ним; автомобиль, потрещав стартером, плавно тронулся и поехал. Обладатель фотоаппарата «Зенит», поняв, что теряет поистине сказочную возможность запечатлеть самого «Бармалея», на ходу приводя камеру в рабочее состояние, бросился наперерез «жигулёнку». Ну, надо же! Кто-то успел уже откушать заморского яства, а кожуру по-русски бросил на асфальт: нога бегущего, по закону подлости, наступила именно на эту «мину». Поскользнувшись, как на обмылке в общественной бане, он совершил какой-то немыслимый кульбит, но всё же умудрился при этом не грохнуться во весь хлыст; мобилизовав все резервы своего вестибулярного аппарата, спрятавшегося где-то внутри среднего уха, привёл своё тело в вертикальное положение. При этом в позвоночнике что-то мерзко хрястнуло, и всю его несущую конструкцию прошила острая боль. Эквилибрист поневоле что есть мочи прокричал внутри себя: «Будь прокляты эти чёртовы бананы!!!»
Великий лицедей, увидев то, как какой-то ненормальный прямо посередь улицы взялся исполнять практически смертельный цирковой номер, остановил свой автомобиль.
Провинциальный любитель фото подбежал к красному авто и на выдохе выпалил: «Здравствуйте, Ролан Бананович!..»
«Чтобы земля под тобой разверзлась!!! – Предал несчастного анафеме внутренний голос. - Надо так обо..!»
Казалось, что лицо его сейчас же объяло пламя самой геенны огненной, с силой в миллион цельсиевых градусов…
Быков же, снисходительно улыбнувшись, спокойно смотрел поверх чуть опущенного стекла водительской двери.
- Ролан… Антонович, здравствуйте!.. Простите!.. – Теперь еле ворочая язык, вдруг ставший «двухпудовой гирей», поправился горе-фотограф и, напрягая всю свою волю, продолжил. – Живых(!) артистов нам в глубинке редко приходится видеть… позвольте сфотографировать Вас…
В знак согласия, Быков пониже опустил боковое стекло. Казалось, что и без того не очень деликатный, затвор «красногорца» тогда не хлопнул, а издал бешеный лязг.
- Спасибо большое, Ролан Антонович! – Почти по слогам поблагодарил волжанин «командира партизанского отряда», постеснявшись, однако, сделать дубль.
Уже через минуту автомобиль «кота Базилио» затерялся среди себе подобных на Ленинградском проспекте…
К сожалению, фотография вышла не совсем удачной: сказалось волнение фотографа, съёмка «из светлого в тёмное» да и качество «деревянной» обращаемой плёнки «Свема» отстояло далеко от мировых стандартов. Но автору она очень дорога! Бананы он не любит, но всё же отдаёт им должное: ведь только благодаря тому, что на свете есть такой экзотический плод, состоялась эта минутная встреча с Самым Добрым Бармалеем на свете!..
Вспоминаю о Ролане Антоновиче не только накануне его восьмидесятилетия, но и всякий раз (да простит он меня), когда вижу бананы…
P.S.При переносе из Ворда машинка напрочь убрала красную строку в каждом абзаце.