Московская осень в подоле у бабьего лета.
Холодное солнце подброшено звонкой монетой.
На храме горят купола, хоть прикуривай свечи.
Аллеи готовят на вечер сусальное лечо.
Заутренний Курский людей раскидал в листопаде.
Ушанку купил толстогубый индус на Арбате.
И едкой отрыжкой столичной пресыщенной бездны
бомжи прилетели в бетонные клетки подъездов.
Московская осень у бабьего лета в подоле.
Латунное солнце гудит в голубом саксофоне.
Плывет перламутровый Боинг - свирель поднебесья,
и клином вбивается в коду утиная песня.
А мы остаемся Москву караулить и зиму,
от вечных ее сквозняков перевязывать спину.
И в серые дни, коротая столичную стужу,
московской особой привычно зализывать душу.