календарный лист улетает в небо как журавлик, сделанный из картона.
я теперь иду в магазин за хлебом и часами не появляюсь дома,
мне не двадцать с лишним — шестнадцать где-то,
мне шестнадцать тысяч царапин на
моей светлой памяти. знаешь, лето,
ты сложнее прожито, чем зима.
лето знает. лето уходит в гости,
оставляя красной помады след
на стекле оконном.
приходит осень.
и прекрасней осени этой нет.
выходя за хлебом, уйти надолго, просто так уехать на дикий пляж,
из себя вытаскивая иголки, заявлять, что мир этот — точно наш, что ещё немного — и будет легче, ну, а дальше будет совсем легко, у меня в мурашках худые плечи, хоть вода как тёплое молоко.
ждать рябины красные кисти, чтобы ими нас с тобою нарисовать, испытать все чувства — любовь и злобу — и в итоге не подобрать слова,
улыбаться небу, где мой журавлик ищет стаю, чтоб улететь на юг.
долетит он — это узнаю вряд ли,
но его попытку уже люблю.
долетит он — значит, всё будет светлым, я спасу себя и других спасу,
а не сможет — я не узнаю это,
потому что не в результате суть.
суть во мне, и я так хочу бороться, даже если буду я всех слабей.
ты меня не зря называешь солнцем.
и на небе — тысячи журавлей.