Мы все так любим Рому,
Что готовы его
Не то чтобы убить,
Но уж точно выставить на улицу,
Не то чтобы совсем голым,
Но уж точно безо всякого чемодана,
Кроме того, в котором помещается печатная машинка Эрика и зажигалка Зиппа.
Рома, конечно же, немедленно обрастёт бородой и уйдёт в лес,
Не то что бы дремучий,
А так, лесопарк,
Не то чтобы далёкий,
А так, между ботсадом и пятихатками.
И станет Рома жить в лесу.
Как робинзон крузо, только не на острове, а в лесу,
Как дед мазай, только не в деревне, а в лесу
(и в этой истории не будет наводнения),
И греться станет по ночам своей волшебной Зиппой.
И за пазухой у него будут копошиться котята,
И вокруг будут порхать маленькие птички и большие голуби,
И даже трепетные лани, которые не водятся в лесопарке,
Выйдут Роме навстречу,
Не говоря уже обо всяких зайцах.
А стихи Рома станет писать такие,
Что голуби заплачут и больше никогда не станут есть из помоек,
И трепетные лани заплачут и заулыбаются,
А котята не заплачут, потому что они глупые.
А может, от этих стихов повсюду вырастут цветы и даже старые пни зазеленеют.
В общем, я не знаю, но что-то случится такое,
Эдакое,
Ну, в общем, вы поняли.
И выйдет однажды Рома из лесу,
Весь заросший мхом и бородой.
И сядет на метро и вернётся домой,
Чтобы сказать нам спасибо
За то что мы так вовремя выставили его на улицу,
Но не забыли вручить с собой печатную машинку и Зиппу,
Чтоб рассказать нам, как он был дедом мазаем и робинзоном крузо,
Чтоб рассказать нам о трепетных ланях и зазеленевших пнях,
Чтобы вручить нам почётные именные многотомники своих стихов.
Вернётся Рома домой, а дома никого нет,
И похоже, что никогда и не было.