Я зеркало фамильное разбила.
Как дерево фамильное спилила.
Осколок той фамилии большой,
что гладью был единожды всецелой,
прозрела: сквозь в руке моей осколок
смотрелись поколенья с двух сторон.
Нечаемые сдерживать несчастья
устали там, на темной стороне.
***
Я зеркало парадное разбила.
Как лунный лед
над времени колодцем обмелевшим,
был тонок скол.
По первости, когда оно мутнело,
Пройдя зенит,
Былого шарм, таинственно хмелевший,
прозрачно цвел.
Пред рамой в терпеливых древоточцах
мой дед изрек,
что нового не купит, ибо «хватит,
на наш-то век.»
До ижицы последней без охотцы
тот век истек.
И грубых не осилило объятий
стекло омег.
За деда приснопамятной молитвой,
за ворожбой
столетием разомкнутые брызги
еще горят,
И тени, отраженные так близко,
играют мной,
похожести иль равного несходства
рождая взгляд.