В маленьком городе N...

 
***
Встало солнце, как обычно, на Востоке.
Как обычно, скучно, грустно длится день.
Как обычно, мелкой пылью сыплют строки.
Как обычно, шевелиться, думать лень.

Как обычно, ссорятся соседи.
Как обычно, тянется зима.
Как обычно, жду, а ты не едешь.
Как обычно, я схожу с ума...

***
Черно-серая зима.
Ни рассветов, ни закатов.
Ветра, веток кутерьма.
Дождь какой-то вороватый...

Черно-серая зима...
Лишь унылые вороны,
Будто счастье проворонив,
Тащат беды в закрома.

Черно-серая зима.
Скуден дух остылых буден.
Блики в сумрачных домах –
"Телевизор смотрят" люди.

Черно-серая зима...
Грусть рассветов. И закаты
Прячут солнце в рукавах
Одеяний серых, смятых...

Черно-серая зима.
Ни снежинок, ни морозца
Не повиснет бахрома –
Лишь промозглое уродство.

Тихо сводит нас с ума
Черно-серая зима.

***
Уж ночь на исходе, нормальные спят.
Со станции звуки доносятся.
А мне не уснуть и, стекая с пера,
Всё новые глупости просятся
Украсив собою тетрадные строки,
Бездарных стихов успокоить потоки...


ОКРУГА И ТОСКА

На окнах озябших - рулонные шторы.
И чувства усталые - в каменных шорах.
Ряды  безучастных, безвольных домов.
Потеряны смыслы понятий и слов.

В богатых квартирах и так, в немудрящих,
Забава одна - разговорчивый ящик.
Он - будто волшебный сундук Алладина.
Здесь джазы, и роки, и крик муэдзина...

Политики ужасы, крови и краха.
И света концы, и лекарства от страха...
Однако беспомощны эти лекарства
И жизни "летят", как коронки от карста... *)

Всевластие сильных. Всесильность коварства.
Всегда ли, во всём – патронат государства?
Уныло стоит за окошком зима.
Где белое – серо и сводит с ума.

11 декабря 2012

*) "летят" - ломаются; из шахтерского обихода


БУТЫЛКА ВОДКИ
               
Здесь, на щербатых тротуарах,               
С ног сбились старые дома.
Дрань прикрывает "будуары"
И мук неписанных тома.

Бессильны ветхие завесы –
Не скрыть сомнений и докук.
Из радостей и интересов -               
Бутылка водки – лучший друг.

В ином окне – телеотсветы.
Завидный знак чужих чудес.
В прорехах – редкие монеты
Желанной манною с небес.

Есть деньги – будет и бутылка,
Кусок себе и кости псу.
С натуры пишется картинка
Я, плача, эту чушь несу.

***

Секундные стрелки в уставших часах
Ведут нескончаемый счет.
И вышитый дочкою рыженький кот
Мяучит сквозь замкнутый рот...

Уставший за злобную зиму камин
Не может дождаться тепла.
А струйкою красных и черных чернил
Хозяйкина жизнь утекла.
...

Жаль, не всегда сбываются желанья,
В реальность воплощаются мечты -
Всё режется порой о зазеркальность
В неясном ореоле пустоты...


БЫЛЬ О ГОРДОЙ ГАЛКЕ

В самом центре не шумного города
Бушевала сердитая галка.
Пусть страдала она от голода,
Не по сердцу была ей свалка.

Молодёжь выбирает чипсы.
(В приложение к вредной Пепси).
А пустой пакет — на дорогу.
Повезло догадливой птице -
Галка нырк в пакет, как в берлогу.

Вот ужо досталось пакету!
Как трясла его, как трепала!
С головой залезала. Ух!
Ноль внимания обращала
На собравшихся в круг старух.

Убедилась, что всё склевала.
Глаз горящий -  слегка погас,
Будто тут не она бушевала,
Не её донимал экстаз.

И брезгливо: - Фи. Неприятно!
Оттолкнула пакет измятый.

Гордо вздёрнула стройной шеей.
Клюв подняв вертикально к небу,
Зашагала высокомерно,
Удаляясь как будто в небыль...

А народ, веселясь, сокрушался,
Провожая гордячку взглядом.
Жаль, в пакете была картошка!
Этой - надо бы шоколада...
               
("событие" - в г.Силламяэ, Эстония, приблизительно 1994 год)


ИЩУТ ПРИЮТА

Серый ватман — ноябрьское небо.
Чёткая графика голых ветвей.
Стайка ворон притулилась несмело
В позах согбенных ненужных гостей.

Год этот выдался птицам тяжелый -
Старые гнезда, которым уж век,
С легоньким сердцем и с чистой душою
Вмиг разорил изувер-человек.

Птиц человеку обидеть нетрудно.
Остры, прожорливы зубья пилы.
Техника - сила, работали дружно.
Утром убрали, как трупы, стволы.

Вьются тревожно всю осень вороны.
Ищут приюта вещуньи скорбей.
Наши вороны остались без крова
Милостью добрых и умных людей...


ПОД ШУМ НЕБЕСНОГО ВЕСЕЛЬЯ

Опять серчает небо нервное,
Скопив тяжелые дожди.
Отряды молний злобно-гневные,
Броня сверкает на груди.
И на земле содом творится -
Свистят авто подобно птицам,
Которым в полночи не спится.
Ну, а виновник шума — гром,
В усы смеётся за углом.
Недолго только действо длится:
Льёт водопадами водица.
Не успевают водостоки
Достойно принимать потоки.

Под шум небесного веселья
Так славно  нежиться в постели...

***
Воды вскипячу, чай себе заварю
И отправлюсь в дорогу – с января к декабрю.
Что метели и пекло? Что мне мрак и туман?
Что реалий заторы? Есть иллюзий обман!
Пронесусь поднебесьем в золотой океан.
В тот, где счастье свободы опьянит, как вино.
Там потонут невзгоды, там так много дано...

***
Вот – ночь. Дворовая скамейка.
Вот – неба бархатный камзол,
С алмазных пуговиц семейкой.
Вот – двор земной - рассадник зол.

Роса на траве, в каплях - отблески звёзд,
Хранительниц чистого неба.
Я здесь на Земле, среди горя и слёз.
Я здесь для постоя, ночлега...


НОЧЬ НАД ГОРОДОМ – сонет

Во тьме мерцало что-то без конца.
Со светлячками призраки летали.
Звала, манила странная игра,
Рассудка щит сгоняя с пьедестала...

Огромный город спал не сном младенца:
Вздыхал, ворочался, ворчал.
Он и во сне не мог душой раздеться.
Не мог простить обиды — осерчал.

Горела, будто горести печать,
В каком-то доме одинокая свеча.
Тихонечко огарочком светя,
Чадила больше, чем давала света.

А люди, как бездарные поэты,
Творили жизнь, без смысла, сгоряча