Мне доктор что-то бормотал про почку
и прятал взгляд. Мне было жаль врача.
Я думал: жизнь прорвала оболочку
и потекла, легка и горяча.
Лев Лосев
Закроешь дверь, закончив разговор.
Бессильны сострадание и жалость.
Сбежишь по тусклой лестнице во двор,
взгляд за спиной почувствовав — укор,
за то, что распрощалась, не осталась.
Агония, багровый сердцепад
осин и кленов. Этот жар последний —
природы пламенеющий закат —
столь не похож на личности распад,
смятение, тоску души в передней.
Пьянит осенний запах, как бальзам,
глотнешь ещё и пробормочешь строчку.
Здесь так красиво и так страшно там,
где жизни не покинуть ветхий хлам,
не хлынуть, прорывая оболочку.