семья

      
    В 23 года очередная влюблённость круто изменила мою жизнь, забросив из родимой Белоруссии в далёкий Узбекистан. Я оказался в Фергане с женщиной и её ребёнком. Всё было замечательно – нормальная работа, новые друзья и знакомые, шашки и композиция, не говоря уже о тёплом климате, изобилии овощей и фруктов и национальной узбекской кухне, поклонником которой я стал мгновенно и навсегда. Одно лишь не удавалось – личная жизнь. После двух лет неудачных попыток создать семейный очаг мы поняли, что ничего у нас не получится – и спокойно, без ссор  и взаимных обид, расстались. Думая, что ферганский период моей жизни закончился, я решил доработать месяц, получить расчёт и уехать домой, в Городок. Но в один прекрасный день (прекрасный – не для красного словца!)  жизнь моя снова кардинально изменилась. Идя по центральной улице Ферганы, я встретил девушку, с которой  был знаком благодаря шашкам уже года полтора: судил соревнования, где она участвовала, был тренером сборной  области, в которую она входила как одна из сильнейших шашисток, ездил вместе с ней на республиканские соревнования. Я с первых же дней влюбился – по настоящему! -  в эту симпатичную умную девушку, но будучи связан семейными узами (хотя и не официальными), я подавлял в себе чувства, позволяя лишь иногда вылиться им в стихотворные строчки, которые смущённо преподносил ей. Однажды, как бы шутя, она сказала, что очень жаль, что я несвободен. И вот, встретившись за несколько дней до предполагаемого отъезда, я сообщил Наташе, тоже полушутя - полу-всерьёз, что, наконец-то, полностью свободен и собираюсь возвратиться в Белоруссию, навсегда. И тут я услышал слова, перевернувшие всё в моей мятущейся душе: КУДА ЖЕ ТЫ ТОРОПИШЬСЯ, ПОЖИВИ ЕЩЁ НЕМНОГО ЗДЕСЬ!  В результате вот уже 46 лет как мы вместе.

    В апреле 1971 года мы начали семейную жизнь с нуля.  Наташа выросла в трудовой многодетной семье, где, кроме неё, были ещё сестра и четыре брата. Отец, Алёхин Виктор Кондратьевич, ещё до войны, которую закончил с медалями, ранением и контузией, имел первую категорию по шашкам. Когда я приехал в Фергану, он в свои 62 года ещё продолжал активную шашечную жизнь: играл в турнирах, давал сеансы одновременной игры. До самой смерти (в 74 года от инсульта) он поражал всех своей манерой игры – напористой, молниеносной, подавляющей волю противника. До сих пор с глубоким уважением и радостью я вспоминаю этого высокого, здорового, неординарного человека, подарившего мне счастье, хоть на десять лет, быть моим отцом – то, чего я был лишён с самого рождения. Маленькое добавление: после смерти в поликлинике не обнаружили его медицинскую карту – он ни разу не обращался к врачам!

    Мать жены, Алёхина Вера Алексеевна, тоже уникальный по-своему человек. Совсем ещё молодой девушкой в патриотическом порыве она добровольцем приехала в только что освобождённый Сталинград работать преподавателем. Питаясь одной капустой с солью, чуть не умерла от дистрофии. Вышла замуж, родила шестерых детей, не прекращая преподавательской работы. В 1961 году прошла онкологическую операцию, во время которой находилась в состоянии клинической смерти. Выжила, так как, по её словам, не могла оставить на произвол судьбы детей, младшему из которых было всего три годика. Как я благодарен  родителям  жены за то, что они приветили меня, устроили нормальную свадьбу, предварительно заказав и сшив для меня костюм – ведь всё, что у меня было на тот момент, это чемодан с шашечными книгами и журналами, и стали для меня самыми близкими людьми! Через год родился наш долгожданный первенец – сыночек Женечка, вскоре родился второй сын, а ещё через семь лет – третий. Как многие советские семьи, мы получили однокомнатную, затем двухкомнатную и, наконец, трёхкомнатную квартиру. Очень много работали – я даже на двух работах отбарабанил целых восемь лет – и оставалось ещё время на шашки. Жили счастливо, радостно: трое прекрасных сыновей, уютная квартира, машина и, казалось, так будет вечно. Но наступило 10 мая 1987 года. В этот день погиб Женя – наш сынок, умный, сильный, добрый...  Жизнь остановилась, началось существование.

     Как он нас радовал! Читать и считать научился уже в три с половиной года, в школе учился на одни пятёрки, увлекался литературой, фотографией, футболом, шашками и шахматами, вольной борьбой, рыбалкой, но больше всего он любил математику – к пятнадцати годам окончил курс заочной математической школы при МГУ. Был сильнейшим игроком  школы в «ЧТО, ГДЕ, КОГДА». Был, был, был...

     В тот страшный день они всем классом отправились на экскурсию в горы – в знак окончания учёбы. Женя и там хотел быть сильнее всех, он попытался взобраться на высокую скалу – и сорвался...

     Четыре года мы с женой жили как сомнамбулы, как на автопилоте, и лишь известные ферганские события 1991-го года заставили нас очнуться. Видя, как с каждым днём усиливается национализм и поняв, что появляется реальная угроза жизни нам и нашим детям, мы продали две приватизированные квартиры (нашу и тёщину), погрузили в товарный вагон всё, что нажили, и этим же вагоном отправились с детьми в Россию, в Белгородскую область, в город Губкин, где жила сестра Наташи   и где предварительно я договорился о покупке домика. Но после десятидневного путешествия, которое и дети, - а им  было соответственно 9 и 16 лет, - и мы до сих пор вспоминаем, как огромное интересное приключение, - нас ожидало страшное известие: хозяева отказываются продавать дом. До сих пор у нас перед глазами стоит такая картина: сумерки, мелкий колючий снежок, пустынная, безлюдная грузовая платформа и четыре человечка рядом с грудой домашнего скарба. Но мир не без добрых людей – один из грузчиков пристроил нас временно в деревню к одинокой старушке. Положив деньги в сбербанк, мы стали искать дом для покупки и работу. Недели через две, когда лопнула надежда купить хоть какое-то жильё, мы переехали жить и работать в колхоз, в село Тёплый Колодезь, что в нескольких километрах от города. Вот и пригодилась учёба в техникуме – работа тракториста и комбайнёра не была для меня тёмным лесом. Жили в деревянном доме, половину которого занимала почта. И снова судьба нанесла  жестокий удар – «благодаря» экономическим реформам пропали все наши сбережения, как и у многих других советских людей. Но ничего, пережили и это.
   
    Домашним хозяйством - куры, утки, свиньи и многим чем другим, - занималась  мама Наташи, которая  мужественно переносила с нами все удары судьбы и безропотно делила тяготы сельской жизни. Дети учились, мы, как могли, работали, жизнь постепенно налаживалась, но вскоре леденящий страх за  детей вновь сковал наши сердца – началась чеченская война, а сыну Саше надо было идти в армию. И в очередной раз мы решительно и круто повернули русло жизненной реки.

(продолжение следует)