Горькой смолой закапал
плачущий можжевельник.
Серый холодный камень –
буду ли я живее?
Станут ветвиться корни,
вглубь уходя, под глину?
Бубен наводит порчу.
Осень нетороплива.
В поймах легли бурьяны,
в них затерялись ленты
жухлой листвы багряной.
След еле слышен лета.
К берегу Черемоша
спустятся с гор отары.
Поле желтело рожью,
ну, а теперь не стало
духа цветов и хвои –
ветры гремят цепями,
гребни Карпат неволя,
сжав добела когтями,
и, навевая чары
гибкой еловой веткой,
в окна опять стучатся
тени забытых предков.