Я выпил водки на ночь глядя,
Почти стакан, с лимонным соком,
Не от тоски, не христаради,
А потому что выйду боком
Тому, кто блеет с придыханьем,
Тому, кто ноет у экрана.
Я придушу его заранее,
И скину с башенного крана,
Чтоб не пыхтелось и не щупалось,
Чтоб не лягалось и не бздилось.
Моя душа по стенкам стукалась,
И от ударов округлилась.
Потом лет двести мне аукалось,
И лет пятнадцать строго снилось,
Как эфэсбэ меня застукало,
И как затейливо глумилось.
Потом останки вскрыли весело,
Переложили стекловатой,
Перед кремированьем взвесили.
Я по-любому – виноватый.
Прощенья нету мне по жизни,
Я ничего не дал народу,
Я раздражал свою Отчизну
Тем, что не предавал породу.
Я оставался просто русским
И откровенным, даже слишком,
В бетонной клетке было узко,
Но я и тут собрал все шишки.
Куда податься – неизвестно,
Кому доверить откровенья,
Кому пропеть лихую песню,
И у кого просить прощенья.
Пройду по лезвию спокойно,
До края пропасти, а дальше –
Я упаду в неё достойно,
И там, на дне, не будет фальши.
Гори, земля тупоголовых,
Страна весёлых обезьянок,–
Мне надоела вонь столовых,
И надоело свинство пьянок.
Не будет гневных переписок,
Не будет Путина и Ксюши.
Я просто втиснут в чёрный список,
Пи*дец всему, спасаю душу.
Из книги "Русское поле в огне" 2018
Текст написан 6 декабря 2014-го
Автор рисунка Сергей Кириллов