Позволь наполнить эту чашу ядом лично,
Пусть будет это лишь освобождающий обряд.
Нам не в первой играть на сцене жизни безразличных,
Поступим друг с другом, стерев имена с кончиков губ, тактично.
Память обволакивает, иглами ранит точечно, частично.
Мы стали выпускать своих скептиков - Станиславских периодично,
Запираться внутри себя, примеряя костюмы Бродских,
Очарованно замирать от горячих огней московских,
От холодных заливов Невы греться непатриотично.
Позволь мне порвать не написанное тебе письмо напущено трагично,
Глядя в пустые глаза, охладевшие, померкшие. Лично.